anlazz

По наводке товарища Буркина-Фасо увидел любопытную статистику. Точнее «статистику» - в смысле, материал из «Комсомольской правды», очевидно, должный (по замыслу авторов) показать современную РФ в благоприятном свете. Причем, к чести «комсомольцев» (хотя какая у них честь?), в приведенной таблице они постарались быть «максимально объективными». В том смысле, что привели не только очевидно положительные изменения, произошедшие за последние 30 лет - вроде увеличения производства количества легковых автомобилей. Но и чугуна и даже снижение добычи нефти.

Получилось довольно забавно. В том смысле, что указанная таблица, должная по разумению авторов свидетельствовать о «капиталистических победах», в реальности показывает совершенно обратное. Однако это не мешает нашим «лоялистам» приводить ее в качестве предмета гордости. Дескать, пускай стали и чугуна мы плавим меньше, нежели в РСФСР – ну да, сталь и чугун есть одни из самых нелюбимых вещей для современного обывателя – однако по легковушкам, а так же мясу мы обошли проклятых коммуняк. Правда, при этом не учитывается, что данный «обход» совершился за тридцать полноценных лет, в течение которых неизбежно должен был происходить «естественный прогресс» - ну, а точнее, совершенно неестественный рост капиталовложений в соответствующие отрасли. (О последнем я недавно писал.) В результате чего производство продуктов питания увеличивалось все советское время.

И, скажем, с 1955 по 1975 год производство мяса в РСФСР выросло более, чем в два раза. (С 3 млн. тонн по 7 млн. тонн. Данные из сборника «Народное хозяйство РСФСР за 60 лет.) По сравнению с этим прошедшее увеличение с 9,8 до 10,7 млн. тонн выглядит, как издевательство. Нет, разумеется, тут надо понимать всю сложность прошедших лет – во время которых большая часть предприятий (в том числе и сельскохозяйственных) вообще исчезла. (На фоне этого можно даже признать, что современная Россия достигла определенных успехов.) Однако сравнивать данные достижения с тем, что делалось в советское время – это очевидный признак бездумия. Разумеется, это касается не только мяса – но и всего остального. Скажем, рассматривая увеличение количества построенного жилья с 72,3 млн. кв. метров в год до 75,3 млн. кв. метров нелишне помнить, что в уже указанный период 1955-1975 годов данный показатель вырос с 51 млн. кв. метров до 61,9 млн. кв. метров. (И это ведь только государственное и кооперативное строительство без учета ИЖС – которое в указанное время активно происходило в сельской местности.( Read more...Collapse )

Удивительно, но огромное количество людей поразительным образом не понимает сути вещей нынешнего «путинского единовластия». Т.е., политической системы, основанной на господстве некоторой «правящей силы», которая в разы – а то и на порядки – превосходит всех остальных. Скажем, в России это выражается в фигуре действующего президента – который выглядит политическим колоссом даже на фоне собственного окружения. В более широком смысле слова это проявляется через однозначное господство «Единой России» - которая сочетает в себе одновременно огромную популярность и огромную же ненависть населения. (Как «партия начальства».)

На самом деле подобное положение вот уже более 15 лет порождает две популярные «политические» идеи: охранительское представление о том, что «народ выбирает Путина» - т.е., что именно данная личность является наиболее отвечающей чаяньям населения. (Как вариант – «либеральную» концепцию о «народе прирожденных рабов», которые готовы лизать «путинский сапог». Что, по сути, есть то же самое – но с другим знаком.) И идею о том, что, напротив, данная система крайне неустойчива, и вот-вот, и все полетит в пропасть  - знаменитое «рашка все!». Разумеется, тут самое забавное – то, что к реальности отношение не имеет ни первое, ни второе. В том смысле, что действительная поддержка Путина и его курса составляет порядка 30-37% в самом лучшем случае – что, конечно, неплохо, но не равно «всенародной любви. Что же касается правительства, то для него указанный показатель гораздо меньше, а о «Единой России» даже говорить смешно: данная партия давно уже стала олицетворением чуть ли не всех имеющихся «общественных пороков».

Однако и алармистко-либеральное утверждение о том, что «народ готов свергнуть режим чуть ли не завтра» так же вряд ли может быть названо верным. По той простой причине, что, будучи на слуху вот уже, как было сказано, 15 лет, эта самая «рашка все!» так и продолжает оставаться лишь либеральным пожеланием. (Хотя многие умные – а главное, имеющие «доступ к инсайтам» - люди за это время ставили «конкретные сроки» тогда, когда это самое «все» наступит.)

Таким образом, можно сказать, что современная российская политическая система – тот самый «режим» - обладает значительным запасом устойчивости. И это притом, что для большинства населения результаты его работы не могут быть оценены, как особо положительные. Ну да: развалить страну почти полностью – как это случилось на постмайданной Украине – «путинизм» не смог. ( Read more...Collapse )

Товарищ Коммари «страдает»  по поводу «невинно убиенным» путинским режимом националистам. Разумеется, «страдает» в кавычках – поскольку вряд ли тот факт, что разнообразные Крыловы-Поткины-Просвирнины с их пещерным антикоммунизмом сошли в небытие, вызывает у данного блогера особую тоску. Да и вообще, странно было бы ожидать от русского, проживающего в Финляндии, особой любви к националистическим силам. (Вне того, к какой нации они относятся.) Тем более, что указанный пост посвящен несколько иному вопросу, нежели горестной судьбе русского национализма – а именно, тому, что за современных левых вряд ли кто будет «вписываться», так же, как никто не «вписался» за упомянутых Крыловых-Поткиных…

Впрочем, последнее выглядит более, чем банальной истиной. В том смысле, что ссылка на более, чем «перезатасканную» фразу пастора Нимеллера: «когда пришли за коммунистами – я молчал, я же не коммунист»  - в настоящее время выглядит чуть ли не  признаком плохого тона. (Разумеется, в плане понимания сущности политики.) Поскольку понятно, что для представителей буржуазной политики каждая иная – за пределами собственной – политическая сила всегда выступает конкурентом. И значит, любая репрессия против нее является не только не опасной – а однозначно выгодной. Так же, как для конкурирующих «экономических агентов» любые проблемы соседей, не затрагивающие их самих, являются благом. (Кстати, сам Нимеллер – если судить по его биографии – отнюдь не молчал в случае разгрома коммунистической партии Германии. А скорее наоборот – всячески приветствовал и способствовал этому.)

Однако разбирать проблемы немецкого общества перед Второй Мировой войной надо отдельно. Тут же стоит обратить внимание на несколько иное. А именно: на то, что товарищ Коммари, заявляя о «схрумканности» российского националистического движения пресловутым «режимом», ИМХО, допускает существенную ошибку. В том смысле, что нынешнее жалкое положение некогда действительно сильных националистов связано вовсе не с репрессивной деятельностью государственного аппарата. (В конце концов, количество реальных дел против деятелей националистического толка не сказать, чтобы было особенно велико – разве что Поткина посадили.) Гораздо большее значение для «националистического слива» сыграли более глобальные события.

Например, то, что произошло на Украине. Причем, не только в том плане, что украинские события привели к фактическому расколу националистов в том плане, поддерживать или нет «революцию гiдности». (Которая, по существу, выглядела именно националистической победой – однако была очевидно антирусской.)Равно как и не в том, что указанная «украинская победа» прекрасно показала полную абсурдность всех националистических идей – реализация которых в соседнем государстве чуть ли не полностью добило экономику. И даже удачный «перехват» властями «патриотического дискурса» после присоединения Крыма вряд ли может быть назван главной причиной «националистического конца». (Кстати, указанный выше «перехват» был, по существу,  единственно возможным поведением, хоть как-то укладывающееся в рациональные рамки. Так что переоценивать способность власти тут не стоит.)

Поскольку все это, конечно, крайне важно( Read more...Collapse )

В прошлом посте  была показана опасность контрреволюционных действий, вытекающих из самой природы революции. Согласно которой устранение наиболее резких противоречий «прежнего режима» - то есть, тот самый момент, который, по существу, и является главной целью революции – неизбежно ведет к сокращению числа ее сторонников. (Поскольку, получив указанное устранение, они теряют потребность в поддержке революционных сил.) Скажем, для Октябрьской революции 1917 года – а, по существу, и для все Революции 1917, начиная с Февраля – ключевыми вопросами были вопросы о земле и о мире. Поэтому, получив по «Декрету о земле» право бесплатного пользования земельными ресурсами, а по Брестскому миру – возможность вернуться домой, крестьяне снизили поддержку большевиков. Более того – определенная их часть (в виде представителей «казачьего юга») перешла в контрреволюционный лагерь. (И только очевидная деструктивность Белых не позволила этому процессу распространиться на более широкие круги населения – а затем и вызвала «обратный переход» своих сторонников на сторону Революции.)

Ну, и самое главное: указанное свойство «революционного общества» - которым, по сути, и являлся СССР - оставалось актуальным вплоть до самой его гибели. То есть – до 1991 года, когда указанная контрреволюция все же смогла охватить большую часть советского населения, после чего победа ее стала неизбежной. С точки зрения социальной динамики этот момент еще раз показает тот факт, что советское общество оставалось до самого конца переходным. (Т.е., не могущем существовать в стационарном состоянии, что, в свою очередь, было связано с наличием в нем противоречивых подсистем, относящихся к различным историческим эпохам.) И значит – неизбежно требующем поддержания «динамического равновесия», т.е., необходимости постоянного устранения проблем, созданных на предыдущей итерации устранения проблем.

Ничего сложного тут, кстати, нет – вплоть до 1960 годов с данной задачей вполне справлялись. Но после указанного времени, перейдя к т.н. «развитому социализму», советские люди уверились в том, что они «вышли на плато», и могут теперь «расслабиться». (Прежде всего, это касается руководства – но не только.) Что и стало, в конечном итоге, началом конца страны. Но было ли это положение неустранимым? В том смысле, что действительно ли утрата расположения пролетариата – в смысле, самых широких масс советского народа – к Советской же власти, которое началось еще в конце 1960 годов, а в 1980 стала для СССР фатальным, обязательно должна была случиться? Как не удивительно, но на этот вопрос можно ответить и «да», и «нет».

«Да» потому, что рабочий класс – к которому к 1960 годам можно было отнести большую часть советского населения, включая работников сельхозпредприятий – действительно в указанное время получил практически все блага, о которых мог мечтать в приснопамятном 1917 году. Начиная с четких ограничений рабочего времени и заканчивая бесплатным комфортабельным жильем. Собственно, если бы красногвардейцы того времени увидели бы новые советские города, заполненные трудовым народом – одетым не в обноски, а в костюмы, светлые квартиры, в которых даже мысли не возникало о туберкулезе – биче пролетариата дореволюционного времени – увидели бы школы, детские сады, больницы, библиотеки, спорткомплексы, ну и т.д. и т.п., то они бы подумали, что коммунизм действительно построен. Ведь именно так из 1910 годов представлялось общество будущего.( Read more...Collapse )

У Буркина Фасо вышел неплохой материал , посвященный одной, не сказать, чтобы приятной, особенности советского бытия. А именно – аномальному росту смертности, произошедшему во время т.н. «эпохи застоя». (1960-1970 годы.) Аномальному – по той причине, что в это самое время в стране происходил колоссальный рост уровня жизни населения – включая строительство современных квартир – одновременно с массовым внедрением современных методов здравоохранения. Что – как казалось – должно было привести к неизбежному же увеличению продолжительности жизни у населения. Однако в реальности процесс пошел по совершенно неожиданному пути – в том смысле, что общая смертность, конечно же, снижалась, однако не для т.н. «мужчин трудоспособного возраста».

Для коих наблюдалась обратная тенденция. Что, в свою очередь, было связано с резким повышение уровня потребления алкоголя: с 1950 по 1980 год оно выросло более, чем в 5 раз: с 1,7 до 10,7 литра чистого спирта на человека.) Впрочем, пересказывать упомянутый пост нет особого смысла – да и вопрос о том, как же был «виноват» алкоголь в жизни позднесоветского человека тут уже не раз поднимался.

Поэтому хочется обратить внимание на несколько неожиданное явление, которое в реальности оказывается тесно связанным с указанным "бытовым пьянством". На вопрос о связи этого самого «бытового пьянства» и … контрреволюции в СССР. Той самой, что – как было сказано в прошлом посте –и привела, по существу, к событиям 1991 года. (Т.е., к массовому отказу советских граждан от поддержки социалистического устройства общества, который к указанному периоду был очевиден.) На самом деле, кстати, стоит понимать, что указанный отказ не был эквивалентен «стремлению к капитализму» - последнее желание было присуще не более, чем 10-20% советского общества. Однако именно эти самые 10-20% людей (в основном – связанные с т.н. «Серой зоной») с легкостью пересилили всех остальных.

Причина данного явления лежит в самой природе контрреволюции. Которая – как не удивительно – является неминуемой частью любого революционного процесса. Поэтому совершенно естественно, что в советском обществе подобная угроза оказалась значимой с самого начала. В том смысле, что проявляться она начала вскоре после «триумфального шествия Советской власти» - т.е. происходившем в конце 1917-начале 1918 годов процессе массового признания «нового порядка», прошедшего достаточно мирно и очень быстро. Причина этого процесса (в смысле, контрреволюции) состояла в том, что Октябрьская революция 1917 года – так же, как и любая другая революция – могла произойти только тогда, когда «прежний режим» довел страну «до ручки». То есть – до состояния, в котором он не может ничего предложить подавляющей части населения, включая и значительную часть правящих классов. (Собственно, именно поэтому «рецепт» борьбы с революцией через применение насилия бессмыслен: последнее просто оказывается невозможным, поскольку аппарат для его применения отказывается выполнять приказы.)

В любом случае, успех смены социального строя в значительной мере оказывался связанным с тем, что большинство страны видело в нем решение своих жизненных проблем. Однако именно этот момент – являющейся ключевым для революционной победы – одновременно с этим несет в себе и контрреволюционную угрозу.( Read more...Collapse )

Встретил в ленте интересный взгляд  т.н. «охранителя» на происходящие в Москве «протесты». Кстати, взгляд достаточно адекватный в плане и отношения именно к «митингам», и сделанным в конце выводам – но при этом выдающий кардинальный дефект указанного мышления. А именно – отношение к революции. Которая для «охранителей» воспринимается исключительно, как слом старого общества. Точнее – не просто как слом, а как слом, сознательно реализованный некими «революционными силами». На этом фоне даже отнесение к революции пресловутого 1991 года выглядит достаточно невинной оговоркой: ну, действительно, какая разница – революция, контрреволюция… Хотя понятно, что подобные тонкости социальной динамики и оказываются в реальности критическими при попытке моделирования общественных протестов. (Т.е., при попытке понять: как же они будут развиваться в дальнейшем.)

Впрочем, пойдем по порядку. И, прежде всего, отметим, что начинается данный пост известной фразой о том, что «революции всегда приходят внезапно». С отсылкой к столь любимому охранителями – а на самом деле, всем позднесоветским поколением – Бердяеву. Который действительно обладал «чудесным даром» не замечать происходящего в стране вплоть до самого Февраля 1917. (Думаю, разговоры пресловутого «меньшевика и большевика» он придумал сам – хотя вполне возможно, что изначально он имел в виду некоторые разговоры представителей либеральной интеллигенции.) Впрочем, в этом смысле данный мыслитель был отнюдь не одинок – то же самое можно сказать и про большую часть «русского образованного сословия» того времени, для которых «Русь слиняла за три дня». Что самое забавное, но это самое «сословие» впоследствии так и не поняло, что случилось, до самой своей смерти. (В эмиграции.)

Хотя в реальности симптомы грядущей катастрофы были очевидны задолго до произошедшего. Более того – за несколько месяцев до «рокового февраля» в российской реальности появились совсем уж очевидные симптомы грядущих событий. (Разумеется, очевидные для обитателей России. Для той же «русской революционной эмиграции» дело обстояло несколько иначе – но сути это не меняет.)Разумеется, речь идет о известных проблемах с хлебом, которые накрыли столицы Российской Империи в зиму 1916 года. И привели к пресловутым «хвостам» - огромным очередям, которые приходилось выстаивать большей части городского населения для того, чтобы получить минимальный набор продуктов. При том, что в стране зерно, в общем-то было – точнее сказать, не просто было, но скапливалось на приемных пунктах, элеваторах и амбарах, гния и портясь.

В этом, кстати, хорошо проявилось отличие РИ от того же Второго Рейха, где с продовольствием было действительно очень и очень плохо по причине сильной зависимости от его импорта. (До войны русское зерно давало треть от германского потребления.) Однако немцы данную проблему, в целом, решили – через нормирование потребления и логистическое оперирование имеющимися запасами. А вот Россия это сделать не могла – ее логистика оказалась не готовой к Мировой войне. Кстати, указанная «логистическая катастрофа» охватывала не только продовольствие, но и множество иных важных товаров – в том числе, и важных для фронта. И, по существу, не сводилась только к катастрофическому положению с транспортом – скажем, не меньшую роль в надвигающейся катастрофе сыграло и стремление «бизнес-субъектов» продавать имеющийся товар по завышенной цене. В смысле – гнать зерно на экспорт вместо удовлетворения внутреннего спроса.

Поэтому царское правительство даже ввело… продразверстку, причем, еще во второй половине 1916 года – но безрезультатно. То есть – уже в 1916 году можно было четко сказать, что пресловутое «единство России» носит скорее декларативный, нежели реальный характер.( Read more...Collapse )

В связи с московскими митингами вновь всплыл вопрос о том, как надо действовать левым в подобной ситуации: поддерживать протест или же, напротив, следует отнестись к пониманием к действиям властей? Или же вообще ничего не делать – поскольку, как было известно с самого начала, данные события изначально ничего к целям левых не имели? Последние же (цели), как известно, состоит в улучшении положения трудящихся, и с отказом в регистрации «либеральных кандидатов» не имеет ничего общего. (Кстати, представителей КПРФ к выборам допустили, так же как представителей «Коммунистов России».)

Впрочем, о том, что указанные протесты имеют малое отношение к «левой повестке», думаю, мало кто будет спорить. Однако «огромные массы» вышедших на митинги людей у некоторых представителей «социалистического лагеря» вызывают определенные чувства – что-то среднее между завистью и непониманием собственного бессилия. Дескать, почему «либералы» могут позволить себе вывести на улицы десятки тысяч человек – а левые нет? По существу, именно это непонимание и становится основанием для популярности идеи «перехвата повестки»: дескать, левые должны обязательно использовать пресловутое «недовольство» для того, чтобы «перетянуть» недовольные массы на свою сторону. То есть – как это принято обычно говорить – «перехватить повестку» у либералов.

Однако так ли это на самом деле? В смысле: насколько данная тактика может быть эффективной даже в самом идеальном случае? О том, что в случаях «неидеальных» подобный метод не работает, наверное, говорить не надо, поскольку подобных примеров очень много. Например, есть хрестоматийный случай с Сергеем Удальцовым и его «Левым фронтом» - которые в 2012 году поддержали либеральный протест против «нечестных выборов». Результат, разумеется, оказался более, чем жалким. В том смысле, что Удальцов оказался арестованным и отправленным в исправительное учреждение – в отличие от «лидеров либеральных мнений», которые отделались «легким испугом» - и при этом потерял не только значительное число своих сторонников, но и всякое влияние. В результате чего из «авангарда» российского левого движения сам Сергей превратился в очередного маргинала, а ЛФ так и не стал «точкой сборки» для социалистических сил.

Впрочем, есть и более печальные примеры неудачного «перехвата повестки» - скажем, те же киевские анархисты (о которых постоянно пишет Майсурян), кои решили поддержать «майдан». Где результат был еще более удручающим – в том смысле, что «анархам» вначале просто набили морды. А потом – после победы «майдана» - поставили условие или присоединиться к «ультраправой повестке», или исчезнуть. То есть, и при «поражении» - как это случилось в РФ - и при «победе» - как это произошло на Украине – «либерального протеста» левые, поддержавшие его, оказались в гораздо более худшем положении, нежели ранее. (Что особенно контрастно выглядит на фоне «проигравших» в РФ «либералов» - которые после «поражения» 2012 года выглядят чуть не хуже, нежели до него.) Этого, по большому счету, уже достаточно для того, чтобы сделать соответствующие выводы.

Однако пресловутый «вид толпы», судя по всему, оказывается сильнее. В том смысле, что создает иллюзию возможности «начала борьбы именно сейчас» - а для некоторых и чуть ли не ощущение скорой победы. (Можно, например, посчитать, сколько в это лето было написано постов и статей с единственной мыслью: «режим все». В смысле –вот вот и оковы тяжкие падут, а «кровавый тиран» улетит на вертолете почему-то в Северную Корею.) Хотя, разумеется, пресловутый «тиран» никуда улетать не собирается – поскольку чувствует себя более, чем спокойно( Read more...Collapse )

Предыдущий пост - про выход новой операционной системы от Хуавей - показал, что очень много людей не понимают, что данное событие имеет намного большее отношение  политике и социальной динамике, нежели к технике и IT. Поскольку главное тут вовсе не то, что был разработан очередной клон Android на основании ядра Linux, а в том, при каких условиях это было сделано. (А точнее - представлено, ведь свою ОС данная фирма начала разрабатывать еще в 2012 году - т.е., уже тогда стало ясно, что с Андроидом дело обстоит далеко не однозначно,.)

Поэтому удивлять нас тут должно вовсе не то, что на основании линуксовского ядра кто-то написал "еще одну Ос", а в том, что впервые появилась надежда на то, что эта система станет популярной за пределами узкого круга "технофриков". На самом деле последнее на нескольку порядков сложнее, нежели само создание операционной системы. (Даже при условии, что делали бы это с нуля.) Поскольку существует множество примеров, когда прекрасно работающая программа оказывалась уничтоженной именно потому, что ей не удавалось перейти некий "гуманитарный" (на самом деле, социальный) барьер. 

Как это произошло с той же  Symbian, которая реально появилась на рынке на 10 лет раньше, нежели Андроид. (1998 и 2008 годы.) Более того - как раз на момент первого выпуска первой версии "робота", данная ОС занимала чуть ли не половину рынка смартфонов. (47% в 2009 году. На втором месте находилась Blackberry с 17%, и только за ней шло "откушенное яблоко". Андроид же занимал единицы процентов.) Однако уже в 2011 ситуация изменилась кардинально: доля Андроида повысилась достигла половины всех устройств, выбросив Symbian в почти полный ноль. (Менее 1% устройств. И это при том, что первые версии "робота" были достаточно сырыми.)

Подобный рывок выглядит довольно странно - однако он практически полностью повторяет "восхождение" самого Coogle. В том смысле, что компания, сделавшая ставку на выпуск новой поисковой системы на десятом году существования "массового интернета" - когда подобных систем было более десятка - выглядела довольно странно. Однако еще "страннее" выглядит то, что уже к 2002 году Гугл стал "поисковиком №1", коим он и остается до сих пор.

Впрочем, в реальности ничего удивительного тут нет - скорее, наоборот. Поскольку указанный переход от "обычной компании" к супермонополии является неизбежным процессом в случае империализма. ( Read more...Collapse )

Удивительно, насколько коротка человеческая память! Скажем, сколько людей увидело в нынешних "московских протестах" чуть ли не "конец режима"! Дескать, вот-вот, и проклятая тирания рухнет и свобода нас встретит радостно у входа... Ну, или наоборот - Россия погибнет, обрушившись так же, как в свое время рухнула Украина после "майдана".

И разумеется, опять начали приплетать сюда "перестройку"! Дескать, как все происходящее похоже на то, что было в 1989-1991 годах, когда рухнул Союз. И это ведь касается не отдельных "фриков", а многих здравомыслящих - в других вопросах - людей. Хотя очевидно, что констатировать похожесть современной и позднесоветской ситуаций так же разумно, как констатировать похожесть огурца и крокодила потому, что "они зеленые". (Особенно с учетом того, что реальные крокодилы - серые, а зелеными их изображают только в мультфильмах.) Поскольку СССР с его госсобственностью и РФ с ее классическим капиталистическим устройством - это кардинально различающиеся социосистемы.

Но даже это тут не является наиболее интересным. Гораздо более важно, что ища аналогии происходящим процессам, наши современники поразительным образом забывают про гораздо более близкие - и намного более похожие - события.( Read more...Collapse )

Свершилось. Хуавей все-таки выпустил свою операционную систему взамен Андроида, тем самым вбив еще один гвоздь в гроб глобализации. Теперь существует реальная альтернатива гуглу с его любовью к "сбору персональных данных". (Что не сказать, чтобы напрягает - однако особой любови не придает.) Ну, а самое главное, разрушена монополия Соединенных Штатов на установку мировых стандартов - которая с появлением Андроида достигла своей вершины.

Однако Хуавей показал, что данное положение - уже в прошлом, и что современные производственные гиганты могут создавать свои продукты независимо от пресловутых "установщиков стандартов". Кстати, крайне интересно тут и то, насколько быстро данная фирма создала свою ОС. Поскольку в реальности это значит, что разработка HarmonyOS началась задолго до пресловутой "торговой войны" со Штатами. (На самом деле еще в 2012 году.) Ну, а это, в свою очередь, значит то, что руководство китайской корпорации, по крайней мере, предвидело текущее развитие событий...( Read more...Collapse )