Именно поэтому был введен указанный термин, делавший акцент на исключительно внешних признаках «режимов» - вроде наличия «одной идеологии». (Хотя идеология в любом обществе именно «одна», поскольку основная ее задача – трансляция интересов правящих классов на все общество.) Или, к примеру, на наличие «политических репрессий» - которые так же осуществляются в любом социуме, где существует социальное разделение. (То есть, за исключением коммунизма.) Тем не менее, за время своего активного существования понятие «тоталитаризм» было – в определенной мере – осмысленно и наполнено смыслом, отличным от изначального. Этим смыслом стала идея некоего гипотетического – почему, будет сказано ниже – общественного устройства, в котором полагалось наличие полного контроля государственного аппарата за каждым гражданином. Именно на указанной особенности, как правило, основываются все попытки создания модели «тоталитаризма» – начиная с оруэлловского «1984» и заканчивая разнообразными антиутопиями нашего времени.
Собственно, в указанной коннотации понятие «тоталитаризм» действительно может иметь определенный смысл. Правда, совершенно иной, нежели полагается обычно. И, прежде всего, тут стоит четко указать, что к советскому опыту данная модель не имеет ни малейшего отношения. Сам Оруэлл, как известно, в СССР не был, и большую часть примеров «тоталитаризма» взял из определенных тенденций, намечавшихся в британском обществе времен Второй Мировой войны, а так же – из информации о фашизме, которую он, как сотрудник BBC, получал для разработки пропаганды. (Кстати, его Министерство Правды – это на 90% BBC и есть.) Сама модель «1984», судя по всему, представляет собой некий вариант «британского нацизма» («ангсоц» – английский социализм – это прямое указание на национал-социалистический характер данного общества), имеющая однозначные отсылки к локальным особенностям Британии. Но не только.
На самом деле, можно сказать, что в указанном образе – причем, не только оруэлловском – западные «мыслители» невольно вывели самое главное направление развития «своей» общественной системы. Недаром, одним из главных создателей термина «тоталитаризм» выступал недавно почивший Збигнев Бзежинский. Который одновременно с этим был и разработчиком концепции т.н. «технотронного» или «управляемого общества». То есть, общества, элита которого - посредством манипуляции через СМИ, а равно, и иными механизмами - может задавать требуемые для себя состояния. Это довольно забавно – в том смысле, что речь в данном случае шла именно о том, чтобы установить полнейший контроль над жизнью каждого индивида. С единственной разницей в том, что этот контроль должен быть «неявным». То есть, обвиняя СССР в подавлении свободы, апологеты идеи «тоталитаризма» стремились именно это осуществить в «своих» странах.
Причина этого, впрочем, банальна – дело в том, что антисоветизм, как таковой (имеется в виду антисоветизм на Западе) формировался именно, как борьба со «спонтанными» проявлениями гуманизации общества. А последние, в свою очередь, выступали не чем иным, как следствием проявления «Советской Тени» - неявного влияния СССР на Западное общество. То есть, Советский Союз заставлял «хозяев Запада» допускать чуть больше свободы для своих граждан – иначе существовала опасность (и не важно – в реальности или только в головах указанных «хозяев») того, что эти граждане освободятся сами. С советской помощью. Но подобное деяние, разумеется, не являлось радостным и желанным для элиты – напротив, они были бы не против как можно круче «закрутить гайки». Сейчас это может показаться странным – но с их точки зрения вся эта гуманизация, приведшая к увеличению, скажем, сексуальной свободы, свободы творчества или снижению уровня национальной и расовой розни, была не просто излишней, а скорее, враждебной. Ведь, вопреки мнениям современных конспирологов, для капиталиста нет ничего милее, нежели «традиционная нравственность», с опорой на семью и религию.
Поскольку именно эта схема позволяет максимально увеличить эксплуатацию: многодетные «(квази)традиционные» семьи, во-первых, создают избыток рабочей силы. Что есть абсолютное благо для хозяев – можно уменьшать зарплаты, причем даже ниже уровня физического выживания. (А что тут беречь рабочих – пускай отработают некий «гарантийный срок» и умирают. Новых наберем.) А, во-вторых, релиозность и нравственность в привычном понимании уменьшают возможность бунта: достаточно сказать, что весь этот «коммунизм» от дьявола. (Правда, в дальнейшем данная схема приводит к тому, что к «служителям культа» начинают относиться, как к врагам – но капиталистов судьба священников ни грамма ни волнует.) В общем – семья, религия, собственность – основная «идеологическая триада», свойственная капиталистическому, а по сути, и классовому обществу вообще.
Кстати, неудивительно, что именно эту схему пытались реализовать фашисты – правда, с заменой дискредитировавшей себя «классической» религии на новый «культ арийской нации». Но после того, как СССР показал себя «главной» исторической силой, проводить подобный «финт» стало невозможным. Поэтому то и пришлось придумывать указанное «управляемое общество», которое должно было – гипотетически – аннулировать все действия «Советской Тени» и вернуть социум в привычное русло. (Где есть господа, повелевающие миром – и рабы, исполняющие их волю.) То есть, указанная схема оказалась сугубо «реактивной», связанной с желанием компенсировать неприятные изменения. Причем, если честно, ее эффективность находилась под большим вопросом – в том смысле, что никто не знал, насколько вообще возможно управлять общественными процессами путем манипуляции через СМИ. (Тут надо еще добавить, что в данном случае опять же шла неявная отсылка к фашизму – однако при этом речь шла исключительно об отображении данной эффективности в западном общественном сознании. То, как и на чем в реальности держался Третий Рейх – было, по большому счету, затабуировано.)
Так что, можно сказать, что пресловутое «управляемое общество» - то есть, «тоталитаризм» - являлся не чем иным, как попыткой компенсировать «советизацию» Запада под влиянием «Советской Тени». Причем, не сказать, чтобы сколь либо обоснованной. Однако, как обыкновенно это и случается в Истории, судьба подарила «технотронщикам» роскошный подарок. (Правда, с «двойным дном» - но об этом очень долго никто не догадывался.) А именно – в СССР под действием исключительно внутренних причин (о которых надо говорить отдельно) произошли кардинальные изменения. А именно – советское общество отказалось от активной политики, перейдя к тому, что обычно называют «застоем». В результате действие «Советской Тени» ослабло – и «советизация» мира прекратилась. В итоге все прогрессивные процессы оказались свернуты и даже «перевернуты» - в том плане, что из конструктивных стали деструктивными. (В частности, пресловутый «рост свобод», вместо того, чтобы дать толчок невиданному творческому взрыву, в итоге породил лишь невнятные и бессмысленные субкультуры с достаточно слабым потенциалом. А политическая активность масс в итоге свелась к бесчисленным «защитам прав меньшинств» и даже животных.)
Еще раз – это было исключительно «заслугой» (в кавычках) советских граждан. Однако западные антисоветчики немедленно приписали данное изменение себе. Именно поэтому уже с 1970 годов концепция «управляемого общества» негласно стала основной «стратегической идеей». Более того, поскольку указанная иллюзия была абсолютно выгода определенным «группам» внутри западных элитариев – тем самым экспертам, вроде Бзежинского – то она превратилась в настоящий общественный миф. (То есть, поскольку именно «эксперты» и отвечали за то, как будут действовать «властители», то они – не могу сказать осознанно или нет – неизбежно «проталкивала» идею «управляемого общества».) Наложившись на издавна существовавшую историческую концепцию волюнтаризма, этот самый миф и определил главный принцип западного «социального мышления». А именно – то, что с его точки зрения элиты полностью определяют все социальное движение.
Собственно, вся политика последних трех десятилетий строилась – и продолжает строится – именно на нем. И внешняя, и внутренняя. Причем, поскольку благодаря особенностям устройства постсоветского мира все это прекрасно «прокатывало», сложилось устойчивое мнение, что никаких объективных законов общественного устройства реально не существует. То есть – есть разнообразные «властители» из разных стран, которые – вместе со своей «кодлой» и подчиненными СМИ - и формируют всю реальную политику. Поэтому, если этих властителей перекупить или заменить, то можно получить любые, требуемые себе изменения. Собственно, до определенного времени так и было – пока не случился «ливийский облом», когда вместо полностью подконтрольной Западу оппозиции – как это ожидалось - неожиданно власть захватили какие-то мутные личности. Но, поскольку, как это было сказано выше, менять указанный миф было невыгодно весьма значительной группе субъектов, кормящихся с него («экспертов»), то указанный вариант поспешили объявить изначально предполагаемым. (Дескать, с самого начала задумывалось отдать власть исламистам.)
Впрочем, то же самое пришлось делать во всех остальных случаях – в Афганистане, Сирии, Украине и т.д. Везде, где вместо ожидаемого результата получалось что-то невообразимое. (И главное, неиспользуемое по определению.) Собственно, именно ради того, чтобы как-то загнать данные фейлы в рамки господствующего общественного мифа, и была создана концепция «управляемого хаоса». (То, что она зародилась до эпохи «Больших фейлов» значит лишь то, что потребность в объяснении неудач возникла гораздо раньше, нежели это принято считать.) Дескать, нам не очень то и надо установить свой порядок на той или иной территории, мы «стрижем купоны» с Хаоса. (В действительности «стригут купоны» тут исключительно «эсперты» - поскольку реально управлять Хаосом невозможно. И получать капиталистическую прибыль с него – тоже не получится. )
Впрочем, внешнеполитические провалы Запада (в который, в указанном аспекте, можно внести и современную РФ) – это еще не самое плохое. Однако в настоящее время «управляемость» падает не только во внешнеполитической области. С ней становится плохо и «внутри» развитых стран - там, где господство «манипуляторов» казалось бесконечным. Попытки удержать социум в рамках «конца Истории» - то есть, в состоянии «вечных 1980-1990 годов», с их идеями «толерантности» и «торжества демократии» - терпят однозначную неудачу. Это проявляется через начавшийся подъем правых и ультраправых сил, через рост исламизации казалось, давно уже ассимилировавшихся мигрантов, через массовую поддержку пресловутого «антиглобализма» и т.д. Причем, подобное изменение состояния масс (да и не только масс) с «благодушного», характерного для послевоенного времени, на более агрессивное, (хотя и вполне объяснимое для времени сокращения доступных благ), является более, чем очевидным. Но не для тех, кто находится под влиянием концепции «управляемого общества».
Поэтому указанный «правый поворот» до сих пор пытаются блокировать – хотя он, как это не странно звучит, в реальности полностью выгоден существующим хозяевам мира. Однако вот тут то и становится ясным то самое, упомянутое выше, «двойное дно» исторического подарка, сделанного «эпохой Застоя» западному миру. А именно – ставшая абсолютно господствующей система миропредствления, необычайно укрепившаяся в период дележа «советского наследства» (в том числе – через крайне разросшуюся и обретшую необычайную стабильность сеть «экспертов») не позволяет перейти к пускай более примитивным, но эффективным методам управления. Можно сказать, что это действительно оказался «последний подарок СССР», закрывший путь для реального фашизма – вместо фашизма фейкового, основанного на никогда не работавших механизмах. Именно поэтому распадающийся и приводящий только к потерям конструкт «толерантности» пытаются поддерживать до последнего – когда с точки зрения «прибыльности бизнеса» давно пора было бы использовать совершенно иные вещи.
Впрочем, похоже, что в настоящее время до сильных мира сего начинает доходить, что «что-то пошло не так». А точнее – что действия, столь хорошо работавшие в течение десятилетий, вдруг перестали давать какие-либо «дивиденды». (Мысль о том, что в реальности они не работали никогда, разумеется, для «хозяев» невозможна – поскольку она сразу же поставит под сомнение их собственную адекватность.) Отсюда, к примеру, уже всем приевшееся избрание «несистемного» Трампа американским президентом – сделанное именно в пику пресловутому «экспертному сообществу». (Причем, избрание не только «простыми» избирателями, он и элитой – в противном случае Трамп просто «не дошел» бы до выборов.) Впрочем, это уже мало что меняет – поскольку финальный отсчет существующему миру уже запущен. Запад утерял большую часть своей силы – а главное, потерял возможность видеть реальность таковой, какова она есть. (Впрочем, это касается и РФ – по крайней мере, «вестернизованной» ее части. То есть – того, что можно назвать «российской элитой». В общем, радоваться не стоит – мы тут «в одной лодке».) Так что, судя по всему, мы еще будем наблюдать величественную и страшную картину крушения всего, что составляет основу постсоветского существования. (Включая и такие вещи, которые сейчас трудно даже предположить.)
Впрочем, с исторической точки зрения это все – абсолютное благо. Общество – вещь с особыми свойствами, и оно не терпит отказа от развития. А значит – рано или поздно, но перейти к новой попытки этого самого развития все равно придется. Правда, непонятно, с какими потерями это произойдет и что нам придется пережить… Но, разумеется, уже совершенно иная тема.