То есть, конечно, основной целью «Мифа двадцатого века» было, конечно, прославление «нордической расы» и подведения идеологической базы под воинствующий антисемитизм НСДАП. (Который, в общем-то, вызывался «факторами второго порядка» — вроде личных предпочтений фюрера, и самого Розенберга. Для которого, как для сына остзейского купца, ненависть к евреям прямо проистекала из ненависти к большевикам.) Однако основа формируемой данной книгой идеологии этого лежала гораздо глубже, и, по сути своей, восходила к архаической картине «единожды сотворенного мира», с его изначально установленными категориями. К подобным категориям с т.з. Розенберга относились, прежде всего, «расы» - некие разделения людей, сходные с пресловутыми варнами в индуизме. То есть, делящиеся на высшие – к которым, прежде всего, относились арийцы. И низшие – самыми яркими представителями которых и были евреи.
И, в отличие от традиционного антисемитизма, ненависть к евреям в указанной системе проистекала не из-за конкретных «еврейских» действий, вроде распятия Христа и занятий ростовщичеством – а именно из-за «системной» их низости, изначальной лишенности их «нордических качеств. (В результате чего создаваемая с еврейским участием система неизбежно оказывалась обречена на неудачу.) Кроме антисемитизма отсюда выводились и все остальные положения нацизма – начиная с антимарксизма, и заканчивая нацистской законодательной системой. Впрочем, самый главный представитель национал-социалистической идеологии – Адольф Гитлер – «Миф двадцатого века» не особенно любил, считая ее чрезмерно запутанной, а ее идеологическое обоснование нацизма излишним. Поскольку, с его точки зрения, «обычный человек» должен, прежде всего, верить вождям и подчиняться их указаниям – а не вникать в витиеватые теории объемом 600 страниц. Но последнее не помешало «Мифу двадцатого века» стать второй по продаваемости книгой в Третьем Рейхе, уступавшей только «Моей борьбе».
* * *
Впрочем, самое главное не это – а то, что «Миф двадцатого века», парадоксальным образом, полностью оправдал свое название. А именно – прекрасно отразил один из базисным столпов мифологии европейца довоенного времени. На самом деле это – не тавтология: сам Розенберг подразумевал под «мифом» иное – необходимость создания «Великого германского мифа» в противоположность «еврейскому» и «католическому» мифам. Однако – не важно, явно или нет – в это деле опирался он именно на базовую концепцию европейского мышления того времени. А именно – на идею об «естественном» делении людей на «высших» и «низших».
Разумеется, подобная «метаидея» присутствовала в общественном сознании классового общества с самого его начала – поскольку иначе построить подходящую для него идеологию было невозможно. Тем не менее, периодически возникали концепции, пытающиеся опираться на что-то иное. Последняя из них – идея Просвещения, основанная на представлении о том, что каждый человек может быть «поднят наверх» путем передачи ему каких-то знаний. (По крайней мере, до определенного уровня.) Причем, почти в течение более двух столетий это самое Просвещение выступало ведущим направлением в европейской мысли. (В свою очередь, породив вершину человеческого мышления – марксизм.)
Однако к концу XIX столетия произошло очередное усиление элитаристких представлений, выразившихся в появлении совершенно концепций – например, ницшеанской идеи сверхчеловека. Не менее популярным в это время стал и т.н. «социал-дарвинизм» - то есть, представление о необходимости сведения общественных процессов к явлениям биологическим. Данная модель широко применялась не только в отношении к политическим проблемам, но и, например, к задаче понимании «природы человека». При этом еще недавно господствующая концепция «божественной души» отбрасывалась – и ее заменяла идея сознания, как совокупности животных рефлексов. Собственно, даже фрейдистская модель личности выстраивалась именно на этой основе (ранний Фрейд вообще использовал крайне примитивную «гидравлическую» модель), однако наибольшего развития она достигла в представлениях т.н. «бихевиористов». Впрочем, смысл всего этого был один – а именно, необходимо было доказывать, что человек может быть «плохим» и «хорошим». Не важно, благодаря дарованным Богом качествам, благодаря биологическим свойствам, или благодаря некоей мистической сущности, которую искали представители Ahnenerbe.
И все это исключительно ради того, чтобы хоть как-то закрыть самую страшную истину для сильных мира сего – истину о скором и неизбежном конце классового мира. Собственно, и основанием для появление социал-дарвинистских концепций стало не что иное, как рост и усиление рабочего движения. Пока возможности рабочих были слабы по сравнением с существующим репрессивным механизмом – с ними можно было заигрывать, как с маленькими щенками, используя идеи Просвещения. Выступать этаким благодетелем и вершителем судеб «слабых мира сего». Но как только стало понятно, что они способны если не свалить существующий порядок, то, по крайней мере, раскачать его основы – то игры кончились. Потребовалась настоящая классовая война (хотя, разумеется, прямо это не признавалось), для которой нужно было четкое обоснование. Мы или они, они или мы – в том смысле, что стороны данного конфликта должны были быть четко артикулированными. Именно это и делала указанная концепция, объясняя, что речь идет о восстании тех, кто ничего из себя не представляет против тех, кто есть основа текущего развития. Карлики-морлоки против Атлантов, держащих на себе мир…
* * *
Впрочем, финал всего этого был довольно неожидан. И одновременно, совершенно ожидаем – если понимать указанную природу подобной мифологии, и ее отношение к реальности. В мае 1945 года самые, что ни на есть ущербные и неполноценные личности (в рамках данной концепции) – советские солдаты – вошли в центр «Великого Германского мифа», сломав самую мощную военную машину в истории. Эти самые «дважды неполноценные» - как славяне с точки зрения расовой теории, и как представители «быдла» с точки зрения социал-дарвинизма – русские Иваны неожиданно стали определяющей силой мирового исторического процесса. (Ну, а то, что они сделали с несчастным «выразителем воли мироздания», которым считал себя Адольф Гитлер, лучше не вспоминать.) Итогом же данного процесса стало то, что указанный выше «миф XX века» оказался если не полностью отвергнут – то, по крайней мере, загнан в глубины общественного сознания. А на его место были водружены мифологемы, отстроенные на уже упомянутой идеологии Просвещения. Поскольку они были хоть как-то комплиментарны к сложившейся ситуации. (В конце концов, марксизм – как было сказано выше – зародился на этой основе.)
В общем – основой новых идеологий Запада стали Просвещение и гуманизм. Правда, эта конструкция имела серьезный недостаток – ее «объяснительные» возможности оставались на уровне начала прошлого столетия, а предсказательные – и того хуже. Но пока вектор развития мира определялся «Советской Тенью», указанная проблема проблемой не была. Проблемой она стала тогда, когда эта «Тень» исчезла – вместе с Советским Союзом. И вот тогда оказалось, что и идея Просвещения – то есть, концепция о том, что человека можно сформировать определенными педагогическими процедурами, и идея гуманизма – то есть, представление о том, что все действия необходимо определять ради блага человека – есть, конечно, очень хорошие вещи. Но абсолютно недостаточные для определения движения цивилизации. Поскольку не объясняют базовых моментов – к примеру, того, что такое есть человек, и почему его надо «формировать». (Да и вообще, мало что объясняют…)
Вот на этой почве и произошло зарождение нового мифа – «Мифа XXI века». На самом деле, конечно, этот самый новый миф не происходит «неоткуда» - а является ничем иным, как снова вышедшим «из подполья» старым представлением о «разделенном человечестве». Единственное, что изменилось тут – так это то, что место прежних, достаточно неопределенных идей о «выживании сильнейших» сейчас заняла стройная и, вроде бы, совершенно научная «генетическая теория». Согласно ей, способности человека определяются неким соотношением генов, полученных от родителей. Правда, существует две ее версии – одна, «вульгарная», является практически точным переложением представлений начала прошлого века, и гласит, что «от хороших родителей происходят хорошие дети». Данная теория, впрочем, настолько примитивна, что ее принимают только слабо образованные люди. Однако для тех, кому не подходит «вульгарный генетизм», есть и более «облагороженная» его форма, созданная уже на основании действительно научных положений генетики (как, к примеру, законы расщепления), оперирующая наименованиями генов и т.д. Именно в ее рамках сейчас и ведутся поиски т.н. «генов интеллекта» - коих к настоящему времени обнаружили достаточное множество. И именно на основании данной теории некоторые, если так можно выразиться, мыслители, строят свои «футуристические теории» о будущем «биологическом разделении человечества», якобы должном прийти на смену социальному.
* * *
Впрочем, обсуждать идеи т.н. «трансгуманизма» надо отдельно. Тут же стоит отметить, прежде всего, то, что, несмотря на обширные исследования, однозначного соответствия уровня интеллекта какой-нибудь генетической комбинации так и не обнаружили. Более того, давно уже понятно, что однозначное соотношение пресловутого IQ с уровнем «ума» - а все подобные исследования апеллируют именно к IQ – на самом деле есть вещь довольно условная, поскольку данный тест характеризует, скорее, степень «подключенности» индивида к господствующему общественному сознанию. (Для выявления чего это самое IQ, по сути, и разрабатывалось.) Но, как можно легко догадаться, в рамках существующей системы реального нахождения «гена ума», по сути, и не требуется – ни ученым, которые спокойно осваивают выделенные средства. (То есть, для них чем дольше будет происходить этот процесс – тем лучше.) Ни, тем более, обществу – для которого, как уже было сказано выше, все подобное есть не что иное, как действия, направленные на легитимизацию существующего положения. То есть, никакой прогностической, а по сути, и объяснительной силы от них не требуется.
Таков «Миф двадцатьпервого века» - миф времени, «преодолевшего» (в кавычках) марксизм. Правда, понятно, что указанная система имеет и очевидный недостаток: а именно, поскольку общепринятые представления в данном случае не имеют никакого отношения к реальности, человек лишается возможности воздействовать на последнюю. В том смысле, что поддерживать существующие общественные институты он, конечно, может. Но выстраивать новые в ответ на возникающие проблемы – нет. И единственно, что в данном случае может получаться, так это социосистемы, имеющие нулевую жизнеспособность, и могущие существовать только на «утилизации» имеющейся структуры. (Подобной системой, кстати, был и Третий Рейх, о чем надо говорить отдельно – поскольку указанная тема настолько идеологизирована и мифологизирована, что страшно представить. Тут же можно сказать только то, что для данного государства с самого начала единственной возможностью была Мировая война, поскольку иначе экономическая структура государства рухнула бы за несколько лет.)
То есть, рано или поздно, но вопрос избавления от мифов в любом случае станет перед человечеством. И, если честно, нет никаких причин для того, чтобы этого не произошло – правда, так же, как и в «прошлый раз», будет происходить так же тяжело, и, самое главное, неочевидно.(Правда, неочевидно лишь для носителей «обыденного мышления».) Но иного пути нет: построение общественной системы на мифе эквивалентно построению здания на песке. Последнее иногда может простоять годами – однако первое же серьезное воздействие со стороны окружающей среды неизбежно обратит его в руины. Поэтому, как говориться, sapienti sat…
