Но об этом я уже писал, и повторяться не буду. Укажу только, что это касается не только данного кандидата, а вообще, всего процесса будущих «выборов», которые иначе, как в кавычках, называть нельзя. Поэтому лучше обращу внимание на представленную программу – а точнее, «программу», поскольку она имеет право называться так не более, нежели будущие «выборы» - выборами. Дело в том, что даже беглый анализ ее показывает, что в данном случае мы имеем дело с классической «мелкобуржуазной утопией» - особой формой представления о будущем, которое можно в упрощенном виде представить, как «за все хорошее против всего плохого». В смысле, за гражданские права, низкие цены и низкие налоги для большинства, «новую индустриализацию», высокие зарплаты и отличную экологию. Собственно, даже перечислять все, что должно быть сделано хорошего по указанной программе можно долго. И, разумеется, надо быть круглым идиотом, чтобы это самое «хорошее» принимать в штыки. Можно ли представить, чтобы кто-то кричал: нам не надо высокую зарплату и низкие цены! Хотим работать за гроши и все деньги отдавать за оплату коммуналки – а пенсию нам вообще не надо! Лучше отдайте эти деньги депутатам и чиновникам! Смешно…
То же самое можно сказать и про то, против чего в рамках указанной «программы» собираются бороться. Я, конечно, еще помню времена, когда со страниц СМИ реально утверждали, что «олигархи – это благо для страны». Фильм еще сняли такой – «Олигарх». Кажется, про Березовского, а может – и не про него. Поскольку смысла это не меняет: уже к концу 1990 годов стало понятно, что ничего хорошего раздача страны «во владение» отдельным гражданам не дает. Поэтому вот уже более двух десятилетий понятие «олигархическая власть» является исключительно ругательством. То же самое можно сказать и про коррупцию. О ней – в отличие от олигархов – даже в 1990 годы не говорили хорошо. Ну, а действующая власть, кажется, только и занимается тем, что с данной коррупцией борется. Причем, как только приближаются «выборы», так эта борьба поднимается на новую высоту – со стороны всех участвующих сторон. Так что было бы странным, если бы подобный пункт в данную «программу» не входил…
* * *
Поэтому можно сказать, что и концепция увеличения зарплат-пенсий-социальных выплат, и концепция борьбы с коррупцией-олигархией является «базовым пакетом» для любого современного политика. (Было бы смешно, если бы последний был за олигархию и коррупцию – но при этом против повышения зарплат и пенсий. Возможно, году в 1992 такое прокатило бы – но после, разумеется, нет.) Поэтому рассмотрим, что же в указанной «программе» есть за пределами данного «множества». Есть там, например, некий Высший Государственный Совет. Очевидно, название было позаимствованно из гоголевского «Ревизора». Ну, там было у Хлестакова: «меня сам Государственный Совет боится» - в смысле показа крайней крутости описанного персонажа. А тут не просто Государственный Совет, а еще и Высший. Впрочем, на самом деле сама идея поставить над существующими органами власти еще один орган – для того, чтобы он контролировал все остальные органы - выглядит привлекательно. Но недостаточно проработано – поскольку непонятно, кто будет контролировать этот самый Высший Совет. Поскольку даже обывателю понятно, что набрать в него исключительно кристально честных и преданных народу деятелей будет проблематично – раз на все остальные органы таковых не нашлось. Так что опять-таки: за все хорошее…
Ну, и самое главное –вопрос о том, откуда гражданин Грудинин собирается брать средства для всего вышесказанного. Тем более, что речь идет еще и о национализации стратегически важных отраслей – то есть, о выкупе их у владельцев. А кто-нибудь подумал о другом пути? Так вот – упоминания о пересмотре итогов приватизации в данной программе нет, есть только запрет на новый этап указанного процесса. Да и вообще, вопрос собственности в программе даже не упоминается – ни в какой форме. Так что – только выкуп. (Ну, в лучшем случае, по специально установленной цене, да и то не гарантированно.) А значит – надо искать источники получения невообразимо высоких – по сравнению с текущими – доходов. Разумеется, учитывая тот факт, что вероятность применения данной программы избранным президентом Грудининым есть чистая фантазия – поскольку президентом ему не быть. Однако и не забывая о том, что «изначальный субстрат» программы, как уже говорилось, довольно универсален. И, вследствие этого, он постоянно «проявляется» то у одного, то у другого участника политического процесса. (Включая действующую власть.)
И состоит он в идее о том, что существующий капитализм можно довольно сильно «улучшить». В том смысле, что заменить его «олигархическую и сырьевую форму» на конкурентную и инновационную, в которой вместо уже указанных «сырьевых олигархов» первую скрипку будут играть т.н. «инновационные предприниматели». Которые будут заниматься активным развитием «развитием отраслей, которые обеспечивают технологический прогресс» - и, разумеется, высокие доходы на рынке. (Поскольку прибавочная стоимость в этих отраслях на порядок выше, нежели при добыче сырья.) Идея, разумеется, хорошая – хотя и не новая. В том смысле, что примерно то же самое подразумевалось более четверти века назад, когда делался выбор в пользу «молодой демократии» по сравнению с «замшелой советской системой». В то время много говорили о том, что «административно-командная система», дескать, не обеспечивает введение инноваций, искусственными методами поддерживая устаревшие предприятия. А вот бизнес…
* * *
Собственно, о том, что бизнес будет исключительно «инновационным», никто не сомневался: ведь именно так «поднимались» все знаменитые «тигры». Было такое понятие в 1980 годов, обозначавшее новые экономики, успешно выстраиваемые после Второй Мировой войны: Японию, Сингапур, Южную Корею, а так же более «современные» Малайзию, Индонезию, Тайвань. Последний, кстати, очень любили противопоставлять «коммунистическому Китаю» в плане сравнения «систем». Как говориться, метко попали пальцем в небо. Впрочем, не только относительно КНР: те же Малайзия и Индонезия так же резко «сдулись» после Азиатского кризиса 1998 года. Да и Страна Восходящего Солнца нынче выглядит гораздо менее могучей, нежели лет тридцать назад – когда казалось, будто бы она бросает вызов самим Соединенным Штатам.
Впрочем, все это – мелочи по сравнению с главным. С тем, что вместо ожидаемой «инновационной экономики» частный бизнес привел Россию к «сырьевой державе». Причем, это можно рассматривать, как еще довольно приличный вариант – в том смысле, что в других странах бывшего СССР не удалось сделать и этого. Ну, а самыми первыми в «новой России» рухнули как раз те самые «новационные отрасли» - предприятия наиболее высокотехнологичного плана. Те самые, на которые и возлагали все надежды на превращение РФ в «Новую Японию». Впрочем, что там high tech, даже банальных автозаводов и то почти не осталось – в основном, «автосборка», даже ВАЗ уже наполовину «реношный». И единственное, что еще остается у современной России более-менее на уровне – это продукция ВПК, успешно продающаяся на мировых рынках. Тот самый «замшелый» военно-промышленный комплекс, который вызывал у позднесоветского человека максимальное количество ненависти, и от которого уж точно не ждали никакой отдачи.
Причина подобного положения давно уже понятна: дело в том, что военная техника имеет хотя бы минимальный, но гарантированный рынок в виде госзаказа. Ну, и в виде тех стран, в которые СССР поставлял в свое время оружие – создав систему эксплуатации и обслуживания. Все же остальные рынки, как можно догадаться, давно уже заняты совершенно иными производителями – и никто отдавать их не собирается. Особо это касается продукции высокотехнологичной, с высокой долей прибавочной стоимости. Тут вообще, идет сокращение производителей – монополизация. И ожидать, будто российскую продукцию в данном случае ждут с распростертыми объятиями, является глупостью, граничащей с идиотизмом. Тут наоборот, даже жалкий российский рынок, явно не пригодный для создания окупаемого массового производства, очень быстро удалось «отжать» у местных - причем, не только в плане электроники, или, скажем, авиастроения. Под «западного производителя» попали даже такие области, как производство продуктов питания или одежды…
Впрочем, по другому быть и не может: рынок – это самое ценное, что есть при капитализме. Именно за него идет самая ожесточенная борьба, переходящая зачастую в открытую войну, вплоть до Мировой. В любом случае, «просто так» давать там место вряд ли кому придет в голову. Вот «не просто так» - еще могут подумать: так, Японии дали возможность подняться под угрозой превращение ее в ЯНДР. (Японскую Народно-Демократическую Республику) То же самое можно сказать и про Южную Корею – для которой вероятность добровольного объединения с Северной оставалась крайне высокой вплоть до конца 1970 годов. (Поскольку уровень жизни большинства в КНДР тогда был выше.) Для РФ «образца 1990 годов» подобной опасности, разумеется, не было – антикоммунизм тогда тут цвел и пахнул.
Однако, даже если бы у представителей Мирового Капитала и было бы желание дать нашей стране хоть какой-то шанс, то вряд ли это можно было бы сделать. Поскольку рынки в то время были забиты настолько плотно, что найти на них место для новых производителей было нельзя. (Япония и Южная Корея «входили» в мировой рынок в момент формирования «новых отраслей» - массовой электронной промышленности, дешевого автомобилестроения. То же самое можно сказать и про всех остальных – включая Китай, удачно «попавший» на момент перехода от «долговременных товаров» к «товарам одноразовым».) Россия же решила сделать подобный переход лишь «к шапочному разбору», когда все ниши были заняты, а неимоверно выросшая монополизация сделала возможность повторения «инновационного капитализма» нулевым. В этом случае даже роль «страны-бензоколонки» можно считать удачей, а сохранение предприятий ВПК – в полной противоположности желанию большинства начала 1990 годов – стало буквальным чудом. (Чудом можно вообще считать сохранение большей части промышленности – впрочем, это чудо только в рамках дебильного представления человека 1990 годов.)
* * *
То есть – никакой «Новой Японии» или еще какого-то Сингапура из России получить тогда не удалось – и не получится никогда. (Поскольку объективные условия для этого сейчас еще хуже, нежели в 1990 годы – но и тогда они были ужасными.) И вообще, последний, кому удалось провернуть подобный «финт» - это Китай, вставший на этот путь еще в начале 1980 годов. Про то, чем это в итоге обернулось – надо говорить отдельно, тут можно сказать только то, что в указанное время никто даже предположить не мог, что страна, в течение столетий демонстрирующая полное отсутствие инновационности, сможет совершить рывок в данную сторону. У РФ, понятное дело, подобной «форы» не было – ее возможности знали, а значит – никто даже не задумывался о том, чтобы дать ей место иначе, нежели «у параши». (Про то, что цена на нефть будет расти, в это время мало кто задумывался.)
Все вышесказанное может значить только одно: «инновационный капитализм» японско-южнокорейского типа для России невозможен, поскольку он требует доступ на рынки развитых стран. Чего, разумеется, достигнуть имеющимися силами невозможно. Что же касается «внутреннего пространства», то оно – даже при полном закрытии от внешних производителей – дать ресурс, пригодный для развития инновационной рыночной экономики никак не могут. (И это не говоря о том, что подобный жест вряд ли будет воспринят спокойно.) Разумеется, это не значит, что нет иных путей «новатизации России». Конечно, есть – но в рамки «мелкобуржуазной утопии» они не входят, и входить не могут. Поэтому все надежды на то, что в нашей стране может быть реализовано некое подобие указанной программы, являются ни чем иным, как обыкновенным бредом. Вне того, кто этот бред предлагает. (Кстати, нечто подобное предлагал сделать Дмитрий Анатольевич Медведев – с закономерным результатом.)
Собственно, это и есть самый главный вывод, который можно сделать из всего вышесказанного. Ну, а о том, какие выводы можно сделать на основании этого вывода – то есть, понимания невозможности построения в РФ «хорошего капитализма» - это уже совершенно иной вопрос...
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →