Итак, страна ждала Героя – и он не замедлил явиться. Нет, конечно, многие тогда считали, что герой запоздал, что он мог бы прийти и пораньше – хотя, впоследствии они передумали… Впрочем, оставим пока то, что было впоследствии – об этом будет чуть ниже. А пока отметим, что наш деятель изначально казался практически идеалом – особенно, на фоне «замшелых старцев! из брежневского Политбюро. (Кстати, сейчас становится понятно, что не таких уж и старцев – Брежнев, например, умер в 75 лет. Можно сравнить его с тем же Трампом, которому сейчас 72, и который выглядит еще молодцом. Потому, что Трамп не высаживался в молодости с Новороссийским десантом на гладкое поле Малой Земли, да и вообще, его юность прошла в совершенно ином режиме, нежели у «дорогого Леонида Ильича». Кстати, «наш» 65 президент вообще выглядит, как огурчик – спасибо товарищу Сталину за его счастливое и сытое детство вместе с юностью.) Впрочем, тогда, в 1985 году, вновь пришедший к власти пятидесятичетырехлетний Михаил Сергеевич Горбачев – а это он был указанным Героем – выглядел действительно молодо по сравнению со своими предшественниками.Впрочем, не только это качество стало тем, что заставило на какое-то время посчитать данного политика «спасителем Отечества». Горбачев был не только молод, но и крайне энергичен – вместо чинных заседаний с зачитыванием по бумажке скучных докладов он с самого начала ввел практику «живого человеческого общения». Впрочем, даже Брежнев – до инсульта – не упускал возможность «поговорить с народом», но кто об этом помнил? Михаил Сергеевич же, с его хорошо подвешенным языком (правда, крайне неграмотной речью) выглядел, как настоящий трибун. Но, самое главное, как человек, не боящийся серьезных решений. По крайней мере, так казалось поначалу, поскольку начал данный политик с активного разоблачения «режимов» своих предшественников. (О том, что так делал и Хрущев, и Брежнев – народ, как уже было сказано, забыл.)
* * *
В результате советские люди узнали об «ужасном уровне коррупции», творящемся в стране, обо всех этих «хлопковых делах», «чурбановщине» и т.п. В общем, об «эпохе Застоя» - той самой, что так обильно расцвела под покровом «Эры Милосердия». Казалось, что вот, нашелся тот, кто сможет организовать отпор всемогущей «серой зоне». Тот самый неподкупный Жеглов, что вытащит страну, попавшую в «болото застоя». Правда, первым серьезным деянием Горбачева стало то, что он поднял цену на водку. В рамках начавшейся антиалкогольной компании – вместе с борьбой с самогоноварением, ограничением продажи спиртного и прочими подобными мерами. Однако это решение, потенциально могущее сломать карьеру любому российскому политику, таковым для Горбачева не стало – по крайней мере, вначале. Да и вообще, цена на данный продукт поднималась и ранее. (Правда, не так резко – с условных 5 рублей до условных 10.) А главное – эта самая «борьба с зеленым змием», в целом, была воспринята позитивно, как то самое желаемое «обновление общества».
Кстати, антиалкогольная кампания имела вполне реальный положительный результат – а именно, уменьшение смертности и увеличение продолжительности жизни. (Даже несмотря на рост потребления суррогатов.) А так же – серьезное снижение уровня тяжких преступлений и увеличение рождаемости. Поэтому, несмотря на все, не это решение стало началом заката судьбы нашего героя. Гораздо более опасным оказалось то, что, желая увеличить свою популярность, Горбачев поддерживал повышение зарплат при сохранении прежних цен – что привело к катастрофической скрытой инфляции. (При которой с полок пропадали практически все товары.) Более того, для получения лояльности «директорского корпуса» был принят самый фатальный для страны закон – «Закон о государственном предприятии (объединении)» - в рамках которого руководство предприятий получило полную возможность распоряжаться прибылью. В результате чего зарплаты стали расти еще больше – директора так же покупали лояльность, тем более, что стал возможным выбор их трудовыми коллективами. Ну, а самое главное – указанная прибыль стала выводиться в самые разные «теневые структуры». То есть –та самая «серая зона», что десятилетиями накапливалась в «обслуживающем секторе», наконец-то сумела попасть в «основную экономику». Ну, и как вишенка на торте, была произведена либерализация внешней торговли, открывшая возможность для свободного экспорта товаров за рубеж и размещения там капиталов.
В завершении всего, бороться с поразившем страну после указанных действий «супердефицитом» - то есть, положением, когда получившие свободные деньги граждане принялись скупать все, что еще не вывезли за границу и не продали за доллары руководители предприятий – решено было развитием «кооперативного сектора». Который, немного «поигравшись» с реальным производством, очень быстро превратился в инструмент чистого вывода средств из государственного сектора. В таком положении СССР был, несомненно, обречен – и спасти его не могло уже ничего. То есть, оказалось, что столь желаемое начало «эпохи действий» в реальности стало для граждан на порядок хуже, нежели «сонное болото Застоя». Правда, так же следует понимать, что Перестройка, сама по себе, была порождением именно этого «болота», что ничего лучше «ее прорабов» из данной субстанции вылупиться просто не могло. И поэтому дилемма: Застой или Перестройка – на самом деле, ложна. В любом случае, уже года через три после «явления Героя» говорить о нем иначе, нежели нецензурными словами, было невозможно.
* * *
В подобной ситуации все попытки Горбачева «исправить ситуацию» неизбежно играли против него. Не помогло даже самое сильное из возможных средств – пресловутое «павловское» повышение цен. Когда в апреле 1991 года – в рамках борьбы с дефицитом – решено было поднять цены на товары народного потребления для приведения их в соответствие с неимоверно выросшими зарплатами. Причина проста – поскольку последние давно перестали быть фиксированными, то они очень быстро «скорректировались» под новые цены, и все началось по новой. Но, разумеется, «осадочек остался»... Кстати, это повышение есть очень хороший аргумент против «простых решений», до сих пор еще имеющих своих приверженцев. Дескать, если бы в СССР в свое время подняли цены до «равновесных» - то дефицит был бы побежден. Поскольку, в реальности для подобного требовались на порядок более сложные действия, которые, к тому же, и крайне неочевидны. (Впрочем, об этом надо говорить отдельно.)
А пока стоит сказать, что к концу 1980 годов «харизма Горбачева» полностью облезла, и он уже выглядел не героем, а чудаком. С другой буквой. В любом случае, его уход в политической арены в 1991 году был воспринят практически с радостью практически всеми. То есть, если о крушении СССР многие еще переживали – правда, о том, что данное крушение представляло из себя на самом деле, тогда мало кто представлял – то первого и последнего президента СССР жалеть было некому. (О том, как пресловутый «путч» 1991 года, должный, судя по всему, стать «триумфом Горбачева», в реальности оказался его концом – надо говорить отдельно. Тут про это можно сказать только то, что данный результат прекрасно показывает, чего же реально стоят пресловутые «заговоры» - в том смысле, что гарантированность их результатов всегда находится под вопросом.)
Тем не менее, стоит понять, что и в 1991 году идея об «необходимости действия» еще оставалась актуальной. Более того, все случившиеся со страной неудачи было принято приписывать не столько происходившим при Горбачеве переменам, сколько тому, что они были недостаточно глубокими. То есть, была идея, состоящая в том ,что победа над «серой зоной» не случиласть потому, что не был уничтожен тот «субстрат», на котором эта самая «зона» могла существовать. То есть – что не была уничтожена социалистическая экономика. Что тут самое поразительное – так это то, что данное утверждение было верным: система блата, «дефицита» и прочих «неофициальных отношений» действительно имело прямое отношение к советской системе. В том смысле, что являлась проявлением поврежденности, болезни ее – а значит, действительно была зависима от своего «носителя». (Как и любой поразит зависит от своего «хозяина».) Но при этом жизнь самих советских граждан была зависима от указанной системы еще больше. Можно было даже сказать, что сами советские граждане и составляли эту систему, тот самый «субстрат», который они так хотели уничтожить. (То есть, мысль отменить Советскую власть для того, чтобы убрать ее «искажения» - это даже не идея сжечь дом, чтобы избавиться от мышей в нем. Это, скорее, концепция применения гильотины для борьбы с головной болью.)
* * *
Но тогда, в начале 1990 годов, народ был слишком увлечен и – как это сказать, распален горбачевскими «реформами» - для того, чтобы трезво взглянуть на мир. Они считали иначе: дескать, пришел Герой, подал надежду – но в итоге оказался «картонным тигром». Поэтому люди ждали «настоящего Героя», могущего принести «настоящие перемены». Те, по сравнению с которыми Перестройка выглядела бы детским утренником. И, что самое интересное, они его дождались. Точнее, не «его» - а «их». В смысле, целую кодлу – то есть, банду, то есть, компанию героев, готовых изменить мир. Деятелей, деятельнее которых в истории мало кто был.
Но так же, как и в «прошлый раз», результат этого «прихода» оказался несколько иным, нежели виделся изначально. Впрочем, обо всем этом будет сказано в следующей части…
