А пресловутой большинство в данной системе всегда выступает в единственной роли: источника «энергии» для данной всеобщей грызни, «субстрата», топлива для описанной «вечной войны всех со всеми». (Разумеется, под «всеми» тут подразумеваются только власть имеющие.) Забота о котором занимает место, гораздо меньшее, нежели забота пастуха о своих баранах: поскольку если о баранах не заботится, то они могут сдохнуть раньше, нежели придет пора их резать. А «народный субстрат» при любом раскладе сил просуществует дольше, нежели длится стандартная «конкурентная стратегия» - поэтому излишняя забота о нем лишь только отвлекает силы от указанной главной задачи. Собственно, именно потому в течение практически всего времени существования классового общества низшие классы существовали практически впроголодь. Так было в Древнем Риме, так было в период Средних Веков. И даже в пресловутой викторианской Британии – мировом гегемоне XIX века и «Мастерской мира», стране, в которой производительность труда выросла на порядок по сравнению с недавним прошлым – подавляющее число населения не имело лишнего куска. И дети бедняков тут так же умирали от голода и болезней, как и в глубокой древности…
И лишь после того, как мощное рабочее движение, возникшее в среде английского пролетариата еще в первой половине указанного столетия, ситуация начала меняться. Шаг за шагом, медленно, но непрерывно, британские рабочие (а затем и рабочие иных европейских стран) буквально «выжимали» у своей буржуазии возможность более-менее сносной жизни. Да, разумеется, стоит понимать, что даже на это небольшое перераспределение прибавочной стоимости британский капитализм брал средства не из «своего кармана» - то есть, не из указанного «фонда конкуренции» - а за счет усиления эксплуатации колоний. (В которых происходили обратные процессы – то есть, резкое падение и так низкого уровня жизни. В результате чего в той же Индии, стране крайне продуктивной с биологической точки зрения, произошло несколько случаев массовой голодной смерти.) Но это было уже вторичным – поскольку если бы не было указанного пролетарского давления, то ни один капиталист не дал бы рабочим ни одного лишнего шиллинга. (Как это было в том же начале XIX века, когда Великобритания, с одной стороны вывозила несметные богатства из Индии, а с другой стороны, уровень жизни британских низших классов упал до околонулевого уровня.)
* * *
То есть – можно сказать, что никто никогда не давал «низшим классам» возможность существовать иначе, нежели на уровне выживания. Эту возможность они взяли – а точнее, вырвали силой – самостоятельно. В тяжелой борьбе, порой переходящей в прямые бои. (Да, в XIX веке в рабочих стреляли боевыми патронами, как в полноценной войне. Ну, и они старались отвечать соответственно.) Если бы этого не было, то не было бы всей той системы, которую принято именовать «социальным обеспечением». Вообще никакой – как это было в течение веков. Ну, может быть, за исключением самого минимума – вроде системы церковного призрения, представляющей, по сути, банальную милостыню, за которую, кстати, приходилось переживать огромные унижения. (Как это было в пресловутых приютах и «работных домах», где множество впавших в нищету доживали свою жизнь – причем, порой в тяжелом труде.) Большего классовое общество дать не могло – а точнее, и не собиралось давать…
В общем, никто не даст нам избавленья… ну, и далее по тексту. В том смысле, что только совместная борьба низов может дать «низам» более-менее достойную жизнь. Иначе все средства уйдут на описанную выше «суперцель» - на конкурентную борьбу, включая ее высшую форму в виде войны. На то, что, по сути, в течение веков являлось основной целью существования человечества, перемалывающей в песок все результаты тяжелого труда миллиардов людей и сами их жизни. Про песок, кстати, сказано неслучайно – посмотрите на великие города прошлого, вроде Вавилона, которые обратились в песчаные курганы из-за указанной особенности классового бытия. Настолько, что уже через несколько столетий никто даже не помнил о их существовании. И сравните со «временем жизни» тех же развитых доклассовых обществ вроде Чатал-Гуюка – которые существовали тысячелетиями, несмотря на более слабое развитие технологий. Да что там Чатал-Гуюк – множество более примитивных племен прекрасно существуют в течение столетий, не тратя основную массу сил на взаимное уничтожение.
Разумеется, это не есть Рай – поскольку, во-первых, за указанную стабильность доклассовым общества платить приходится низкой гибкостью, и серьезное изменение окружающих условий племя может просто не пережить. А, во-вторых, поскольку наличие рядом классовых систем неизбежно ведет к разложению доклассового общества и выделению из него «лучших людей» - с соответствующим результатом. Поэтому бессмысленны все попытки людей вернуться в «доклассовое» время – все эти эмуляции «гармоничной жизни в согласии с природой», предпринимаемые неоднократно в течение классового периода. (Что забавно – но эта утопия существует и до сих пор в виде разнообразных «экологических сект», несмотря на однозначно отрицательный результат всех предыдущих попыток.) На самом деле, как уже говорилось, преодоление указанной выше «сверхбеды» классовых систем – всепожирающего Молоха конкуренции – лежит в переходе не к доклассовому, а к постклассовому устройству.
К тому, что неизбежно вытекает из указанной выше рабочей борьбы и ее однозначно позитивного результата. Поскольку рабочие, получив невиданное ранее улучшение жизни – а оно было именно невиданное ранее, несмотря на свою скромность в «абсолютных величинах» - неизбежно были должны сделать соответствующий вывод. А именно – понять необходимость дальнейших действий в указанном направлении, ведущих потенциально к тому, чтобы вначале ограничить, а затем – и полностью уничтожить указанного Молоха. Разумеется, этот процесс – то есть, понимание сути общественного устройства низшими классами – оказывался крайне сложным и неоднозначным. (Причем, как и все «операции» с общественным сознанием, он выходил за пределы узкоклассовых границ, захватывая практически все слои общества. Включая его интеллектуальную элиту.) Но результатом его могло быть одно – Мировая Революция. То есть, процесс изменения общественного устройства, приводящий к исчезновению деления на «участников великой грызни» и пресловутый «субстрат».
* * *
Еще раз – это было неизбежно, и поэтому это произошло. Думать, что Мировой Революции можно было бы каким-то образом избежать, разумеется, есть следствие полного непонимания сути исторического процесса. (Разумеется, в подобном непонимании нет ничего страшного – так как речь идет о явлении колоссально сложности. Однако ничего хорошего в нем тоже нет.) Поэтому Революция свершилась. И хотя она произошла совершенно не так, как предполагалось в «первом приближении», и разумеется, совершенно не там, где думалось –но сути это не поменяло. Исторический смысл данного процесса остался именно тем, о котором сказано выше – превращение народа из «субстрата» в субъект. С соответствующими результатами. В том смысле, что теперь, после свершившегося перехода, разделение человечества на «право имеющих» и instrumentum vocale перестало быть само собой разумеющимся. И хотя протекание данной Революции оказалось крайне неоднозначным, и порой кажется, что она полностью проиграла – что можно сказать, например, о нынешнем времени – но это не так. Возврата к «разделенному миру» уже не будет – как бы это не хотелось многим, ведь вряд ли человек, признавший себя человеком, может снова признать себя «субстратом». Даже с учетом той мощной системы пропаганды, что еще остается у правящих классов…
Но обо всем этом будет сказано чуть позднее.
