Поскольку иных основания для того, чтобы поддерживать данные силы, по сути, и не существует.
Ведь что составляет основу для «классических левых» - то есть, что позволяет им на равных взаимодействовать с буржуазными партиями? Секрета тут нет: классовая борьба. Собственно, именно она и делает левые политические силы политическими силами, как таковыми. (Поскольку включение в политику многомиллионных масс позволяет уравновешивать на порядки большие финансовые возможности буржуазии.) Это касается даже бледно-розовой социал-демократии – так как последняя может иметь хоть какой-то весь только потому, что за ней стоит грозная тень более радикальных партий. (И только она способна заставить «хозяев мира» хоть как-то взаимодействовать с социал-демократами – так как показывает: не удовлетворишь интересы «этих», придут другие, более опасные.)
Но в постсоветское время говорить о классовой борьбе невозможно – так как позднесоветское/постсоветское общество практически не обладает классовым сознанием. (На самом деле тут даже формально «пролетарские» выступления – вроде шахтерских забастовок – всегда имели совершенно иную природу, и относились, скорее, к примерам «общегражданского протеста».) Поэтому надеяться на то, что народные массы поднимутся, и покажут буржуазии «кузькину мать», совершенно невозможно. Это, кстати, с самого начала понимали практически все представители российской оппозиции. Более того – в начале 1990 годов был поставлен настоящий «натурный эксперимент», показавший невозможность народного восстания на практике. Разумеется, речь идет об октябре 1993 года, когда, за исключением небольшой группы защитников, никто не поддержал абсолютно легитимный Верховный Совет против президента Ельцина. И это в условиях полнейшего обнищания населения и чуть ли не поголовной ненависти к действующему режиму!
* * *
После указанной неудачи надеяться на революцию могли только полные идиоты. Но что же тогда оставалось делать тем, кто оказывался не согласным с проводимой ельцинской властью политикой? А ничего, за исключением ожидания, когда эта самая система «сама рухнет». Тем более, что еще жива была память о том, как так же совершенно неожиданна «рухнула» Советская власть, казавшаяся непоколебимой. (Хотя на самом деле, тут речь шла о совершенно различных исторических явлениях.) Из соединения двух указанных факторов (т.е., невозможности восстания и памяти о легкости гибели СССР), по сути, и вырос постсоветский алармизм. Тем более, что, как казалось вначале, он был совершенно оправданным: промышленность рушилась, население нищало, на южных границах страны разгорался Чеченский конфликт. В указанном состоянии многие думали, что вот-вот, и силы государства исчезнут – и оно канет во всеобщий хаос.
И уж тогда, на фоне указанного хаоса и потери властью возможности управлять, поднимутся новые, истинно патриотические силы. Те самые, которые имеют своей целью восстановить Союз и принять политическую программу его сторонников – тех самых «левых». (О том, что должна представлять собой эта программа, в общем-то, не задумывались – за исключением извечного желания «повесить Чубайса» и других неприятных личностей.) То есть, можно сказать, что алармизм в данный момент служил единственным основанием для хоть какой-то надежды на будущее.
Собственно, таковым он остается и по сей день – с единственной разницей, после 2000 кроме «левых» к нему добавились еще и «отставленные от кормушки» «либералы». (Которые умудрились оказаться не у дел даже у нынешней абсолютно антисоветской и либеральной власти!) Впрочем нет: в самое последнее время в данный список стало возмонжым занести еще одну политическую категорию, которую можно назвать «патриотами». (К коим относится, например, уже позабытый «Комитет 25 января».) Эти самые «патриоты» когда-то выступали активными сторонниками действующей власти, однако после известных событий 2014 года – а именно, отказа этих самых властей оккупировать Украину или, хотя бы, территорию Донбасса – «резко разошлись» с ней. (На самом деле, российские «патриоты» - явление довольно сложное и неоднозначное, поэтому о них надо говорить отдельно.) Тут же можно только указать на то, что после указанных событий они не просто пополнили ряды «оппозиции» - но стали одними из главных источников алармизма в России. (Обойдя в этом качестве и «левых», и «либералов».)
* * *
То есть – как уже говорилось, основная причина существования российского алармизма состоит в том, что ни одна из оппозиционных политических сил в России не имеет даже малейшей надежды хоть как-то оказаться во власти. Власть в РФ монополизирована до предела – и все попытки ее «штурма», как известно, заканчиваются провалом. (Что, в свою очередь, вытекает из крайней монополизации российской экономики, выстраиваемой вокруг нефте-газового сектора, «примкнувших» к нему остальных сырьевиков вместе с оборонкой.) В результате чего единственной причиной неперехода данной системы к чисто однопартийному варианту выступает тот факт, что в современном мире необходимо создавать «демократический имидж». То есть – надо изображать «демократию», что российская власть и делает – несмотря на то, что реальных запросов на данное явление в обществе нет.
Поэтому все существующая «официальная оппозиция» - вроде КПРФ или ЛДПР – оппозицией в классическом смысле не является. Более того, она не является и «политической силой» в привычном нам понимании, потому что существует исключительно по желанию властей. (Убери власть поддержку «парламентских партий» в РФ – и через месяц тут некого не останется за исключением ЕДРа.) Впрочем, что тут говорить о «парламентской» оппозиции – даже «несистемная», по существу, действует только потому, что ей оказывается косвенная поддержка. (То же «Эхо Москвы» или «Дождь» существуют только благодаря тому, что финансируются Газпромом.) Поскольку в ином случае от «борцов с режимом» практически ничего не останется. (О том, как народ относится к оппозиции, говорит пример того же Навального – существующего только на зарубежные гранты и «донаты» со школьников. Поскольку никому больше он не интересен.)
В общем, исходя из вышесказанного удивляться тому, что для любых противников «режима» единственным разумным шансом «оказаться наверху» до сих пор остается надежда на этого режима падение, было бы странным. Поскольку даже падение метеорита выглядит гораздо более вероятным событием – нежели то, что существующая политическая система примет их к себе. Собственно, именно поэтому пресловутые «либералы» и занимают подчернуто антироссийскую позицию – так как только в случае поражения страны им что-то «светит». Хотя, если честно, то данная надежда совершенно ложна – и в плане ожидания поражения, и в плане ожидания «плюшек» от завоевателей. (То есть, даже если Россия каким-то чудом будет захвачена, то «наверху» окажутся совершенно иные люди.) Что же касается «патриотов» и «левых» и их идеями «восставшего» - ни с того, ни с сего – народа, то они в плане нереалистичности своих мечт превышают даже «либералов». (Последние, в конце концов, мечтают о реально существующих натовских танках.)
* * *
Ну, и разумеется, и те, и другие, имея в основании своих «моделей будущего» идею «упавшего в руки счастья», оказываются крайне слабыми в плане взаимодействия с текущей реальностью. Для которой указанная ситуация выступает прямо невозможной. (То есть – «неожиданно» оказаться наверху нельзя.) Поскольку на самом деле развитие социальных систем, их динамика, определяется совершенно иными принципами. Но о них – а равно, и о других крайне интересных вещах – будет сказано уже отдельно…
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →