anlazz (anlazz) wrote,
anlazz
anlazz

Category:

О производстве, пролетариях и услугах. Часть вторая

Итак, как было сказано в прошлой части, для некоторых категорий товаров (разного рода станков, силовых и энергетических машин и т.д.) производственный процесс не заканчивается в момент их продажи. Поскольку даже после этого производитель продолжает заниматься … их изготовлением. В смысле – монтажом и настройкой оборудования, без которого покупатель просто не сможет данными вещами пользоваться. Более того – зачастую и обслуживание данного оборудования так же производится изготовителем, оно прямо отражается в его стоимости и не может быть отменено. Поэтому работников, которые занимаются подобными вещами, вряд ли можно хоть как-то отделить от тех, кто занимается производством внутри заводских цехов. (Т.е., никакой особой «услуги» в данном случае не существует, а происходит банальнейший производственный процесс.)

Впрочем, как говорилось там же, даже для «обыкновенных» изделий существует нечто подобное. Для которых, как уже говорилось, существует т.н. «гарантийный срок», стоимость ремонта во время которого так же закладывается в цену товара. Поэтому, относя свой сломавшийся телевизор или мобильник в гарантийную мастерскую, неудачливый покупатель совершенно очевидно остается в рамках тех же самых социальных отношений, что были в момент покупки нового изделия. По сути, ему вообще могут заменить сломавшуюся вещь на новую, а могут починить старую – для покупателя это все равно. Поэтому можно совершенно законно относить работников гарантийных служб к производителям – и никакой, самый, что ни на есть пристальный анализ не способен показать, что их труд не является «производительным». (Кстати, тут можно напомнить еще то, что зачастую мелкие неисправности изделия устраняют еще в процессе «предпродажной подготовки» - до момента продажи, как это осуществляется у автодилеров.)

* * *

Ну, а от понимания сути гарантийного ремонта можно «построить мостик» к пониманию ремонта «обыкновенного». Тем более, что порой одна и та же мастерская выполняет и то, и другое. Разумеется, можно сказать, что в последнем случае плата идет не производителю, а ремонтнику – ну, в смысле, владельцу ремонтного предприятия. Однако понять, за что же платятся данные деньги, оказывается довольно сложно. (Идея услугонетоварников о том, что при ремонте «мастер продает свое рабочее время» не выдерживает критики – хотя бы потому, что, помимо рабочего времени ему при ремонте приходится использовать и значительное число специального оборудования. Впрочем, в реальности данная концепция имеет еще более существенные проблемы – но об это будет сказано несколько позднее.) Пока же стоит указать на то, что существует один интересный – но малозамечаемый – момент, который, собственно, и может прояснить тут все дело.

А именно – то, что во время ремонта владелец ремонтируемого изделия на время… теряет над ним власть. Частично. Иначе говоря – данный товар в определенной мере  от своего владельца отчуждается. На самом деле, кстати, это элементарно: сдавшимся в ремонт автомобилем, телевизором или холодильником пользоваться невозможно.Но юридически, конечно же, подобное изменение никак не оформляется – хотя в хороших сервисах существует особый передаточный лист, фиксирующий передачу ремонтируемого предмета – поэтому принято считать, что изменения состояния не происходит. Однако нам важно то, что происходит в реальности – а не то, что отображается в юридических документах. Поскольку именно указанная особенность – т.е. «частичное отчуждение» - и объясняет, что же тут происходит.

А происходит тот же самый производственный процесс – т.е., создание прибавочной стоимости – что и в случае «нормального» производства. С единственной разницей, что в качестве затрат на производство вместе с затратами на необходимые материалы и составляющие, а так же амортизацию оборудования входит и … ремонтируемое изделие. Скажем, автомобиль или телевизор, которые, попадая в руки мастеров, оказываются ничем не отличающимися от вновь производимого автомобиля или телевизора на сборочной площадке. (Особенно, если брать, не поточное – а, скажем, штучное производство.) Именно на разнице между стоимостью сломанного и отремонтированного предмета (с учетом необходимых затрат, включая зарплату) и формируется прибавочная стоимость при ремонте. Разумеется, для самих участников данного процесса это оказывается незаметным – в том смысле, что переход предмета ремонта в руки ремонтников, а затем обратно владельцу совершенно не рефлексируется. (В том смысле, что никому в голову даже не приходит в голову, что тут происходит отчуждение имущества, пускай даже и частичное.) Но это обычно для политэкономических явлений – в том смысле, что они прекрасно работают вне того, понимают их или нет. (Собственно, для большинства само появление «стоимости» при производстве является загадкой, что же говорить про более сложные случаи.)

* * *

В общем, можно зафиксировать, что ремонт–это практически «чистое» производство, просто обличенное в неявную форму. А значит, работников подобной сферы можно с чистой совестью отнести к пролетариату – с соответствующим признанием их революционных качеств. (Другое дело, что с возможностью координированных действий у данной категории дело обстоит гораздо хуже, нежели у рабочих крупных предприятий – но это уже совершенно иной вопрос.) Однако нам тут важно даже не данный момент – а то, что отсюда можно сделать уже следующий шаг. В смысле – перейти от относительно простых примеров «услуг» к более сложным. В том плане, что ремонтировать можно не только автомобили или холодильники – т.е., вещи которые можно куда-то «сдать» - но и, скажем, помещения. Наверное, тут не надо говорить, что к ремонту помещений можно применить те же рассуждения, что и к ремонту других предметов – правда, с учетом еще большей неочевидностью. (Ведь ремонтируемой квартирой а можно продолжать пользоваться почти в прежнем объеме. Но именно почти.)

Ну, а от ремонта помещений имеется возможность перехода к еще более «эфемерным» процессам – например, к процессу их уборки. Ну, в самом деле, ведь «нормальные» ремонтные бригады после завершения своей работы убирают за собой? Т.е., уборка является несомненной производственной операцией при ремонте. А значит, она мало чем отличается от той же поклейки обоев или покраски стен – в рассматриваемом плане, конечно же. И, разумеется, от того, что выполнять это дело будет не маляр или плотник – а специально приглашенный работник клининговой компании – так же мало чего меняется. Ну, а если заказывать уборку будут не ремонтники, а сами хозяева квартиры, и не после ремонта – а просто так? Было бы странным думать, что это существенно переменит ситуацию. Поскольку суть «операции» остается в данном случае прежней – создание прибавочной стоимости уборщиком владельцу клининговой компании. (Конечно же, уровень отчуждения тут крайне слабый – еще слабее, нежели в случае со сдачей автомобиля в сервис – однако все равно, он существует.)

И вот тут мы подходим к крайне интересному моменту. К тому, что, от рассмотрения процесса уборки мы можем, наконец, перейти к источнику известной путаницы с «производительным» и «непроизводительным» трудом. Т.е., с трудом, который производит прибавочную стоимость – и который это не делает. Дело в том, что операция, осуществляемая в нашем примере сотрудником клининговой фирме, практически полностью «пересекается» с почти подобной операцией, которую может выполнять т.н. домашняя прислуга. Та самая, которая во времена Маркса обеспечивала 100% покрытия «рынка» подобных действий – да и вообще, значительную часть тех операций, которые мы привыкли связывать с пресловутыми «услугами». И которая при этом находилась в совершенно иных политэкономических отношениях, нежели все рассматриваемые до этого работники.

Но обо всем этом будет сказано уже в следующей части…

Tags: классовая борьба, классовое общество, левые, экономика
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

  • 96 comments