Двадцатый век явил нам множество ярких личностей. Ученых, революционеров, инженеров, педагогов. Руководителей. Глав государств. Одна «ялтинская тройка» чего стоит – три «титана», три «держателя мира»: Сталин, Черчилль, Рузвельт – которые до сих пор смотрятся, как эталоны глав государства. Да, именно так – несмотря на все вылитые на Сталина помои, он до сих пор является одним из самых популярных политических деятелей в нашей страны. Про Черчилля, кстати, можно сказать примерно то же самое применительно к Великобритании. Ну, и Рузвельт так же давно уже не «икона» - но сути это не меняет.Разумеется, это не знает, что у Сталина, Черчилля или Рузвельта не было ошибок. (Были, и вполне значительные.) Это значит только то, что данные личности до сих пор воспринимаются, как идеал руководителей государства, ориентированного на удовлетворение интересов масс. (Да, именно так: все участники «ялтинской тройки» представляли собой «массовых политиков», можно даже сказать, политиков «популистских» (popolo - народ). Сделавших себе карьеру на хорошем умении понимать «волю народа».Заметьте – не исполнять, а только понимать. Но и это уже было немало. В том смысле, что до (относительно) недавнего времени считалось, что никакой серьезной «воли» основная часть населения иметь просто не может, что единственно возможная доля этих людей состоит в совершенно обратном. В том, чтобы воспринимать и реализовывать все желания «власть имеющих» - кои, собственно, и являются единственными обладающими знаниями и умениями для того, чтобы иметь субъектность. (Кстати, сейчас появилось огромное число людей, рассуждающих так же – но о них надо будет говорить отдельно.) Поэтому в течение нескольких тысяч лет властители обычно не утруждали себя размышлениями о том, что же желают подчиненные им массы. Они просто не видели в этом никакого смысла – ну, в самом деле, зачем думать о желаниях подчиненных им орудий?
Надо ли говорить о том, что в данной системе «руководители государств» и прочие подобные деятели «затачивались» под вполне определенные цели. А именно – под умение «выживать» в условиях жесткой иерархической конкуренции, т.е., ориентироваться в среде интриг и заговоров, устраиваемых «соседями». Это касалось даже наследственной аристократии, включая монархов – о том, что случается с царями, которые данным умением не обладали, можно увидеть на примере Петра III и Павла I. Понятно, что в указанной системе никакого внимания народным массам быть просто не могло. Более того – любое, более-менее «человечное» отношение к народу оказывалось в данном случае вредным, поскольку означало отвлечение сил от «направления главного удара». (Поэтому та же Екатерина – несмотря на всю свою «европейскую либеральность» - придя к власти, начала проводить ужесточение крепостничества и увеличения изъятия прибавочного продукта. За что и осталась в истории «великой». Зато ее сынок – как было уже указано выше – решив «чуть понизить» аппетиты дворянства, мигом получил «апоплексический удар табакеркой».)
* * *
В общем, всегда и везде в истории главным «принципом руководителя» было одно: смотреть за своим окружением и ориентироваться исключительно на его настроения. (Разумеется, это не значило, что это окружение можно было только ублажать – нет, ему можно было даже рубить голову. Но при этом понимать, что именно тут – а вовсе не в системе общественного производства –и решается ваша судьба.) Поэтому веками цари, императоры, короли – ну, и всякие воеводы, генерал-губернаторы и руководители «рангом поменьше» - были, прежде всего, мастерами «аппаратных стратегий» и гроссмейстерами придворных интриг. И никогда – «популистами».
Однако – как уже было сказано в прошлом посте – в ХХ веке подобное положение изменилось. В том смысле, что из бессловесных скотов, пригодных только для того, чтобы исполнять повеления начальства, народные массы превратились в полноценных участников политического процесса. Что полностью изменило «базовые требования» к руководителям. В том смысле, что, во-первых, от них сразу же потребовалось умения договариваться с возмущающимися массами – кои, как показала судьба несчастного Николая II, вполне могут «оттабакерить» не хуже князей и генералов. А, во-вторых, оказалось, что – когда возможности «дратья трех шкур» с народа существенно снизились в связи с первым пунктом – любое неверное управленческое решение становилось критичным. Да, именно так – это раньше властители могли решать важнейшие с экономической или, даже, военной, точки зрения вещи на балу или в спальне своих любовниц. (Поскольку любая неудача всегда могла быть компенсирована увеличением поборов.) Теперь же им пришлось тщательно задумываться над тем, что делать.
Собственно, именно указанная ситуация и создала тот самый образ «правителя ХХ века». Т.е., человека, могущего и говорить со своим народом, и тратить свою жизнь не только на интриги, но и на экономические и политические проблемы. А вот развлечения властителей, напротив, стали вещью почти неприличной – никаких балов, «царских охот», и уж конечно, никаких фавориток. Причем, это коснулось даже правящих (еще) монархов – кои из веселых прожигателей жизни вдруг превратились в не спящих ночами руководителей, переодевшихся из веселых мундиров в строгие деловые костюмы. (В то время, как в недалеком прошлом дело обстояло совершенно обратным образом.)
И самое главное – вдруг оказалось, что это не просто возможно, но и выгодно для всех. Ну, почти для всех: думаю, сами президенты и монархи – а так же министры и прочие властители менее высокого ранга – с радостью бы вернулись к «практиками прошлого». Основная же масса людей, разумеется, стала жить лучше. Более того – именно «ответственное руководство» стало одним из оснований того необычайного развития науки и техники, которое мы наблюдали в прошлом веке. О том, почему, думаю, особо говорить уже не нужно. (Кратко же: все «современные технологии» основываются на обширных государственных программах, заложенных в середине ХХ века.)
* * *
В общем, еще раз стоит сказать, что пресловутая «ялтинская тройка», эти «три титана руководства» - Сталин, Черчилль и Рузвельт – на самом деле были вовсе не «даром небес» своим народам. И уж конечно, не некими «идеальными личностями», кои решили облагодетельствовать своим вниманием приданные им массы. В общем, никакими не титанами. А, напротив, продуктом «живого творчества» данных масс, следствием созданных этими массами ограничений на поведение властителей. Это, кстати, очень хорошо заметно на сэре Уинстоне – который по жизни был совершенный эпикуреец. Любитель хорошей выпивки и дорогих сигар: ну, что тут скажешь: ну, что тут говорить – гусар он, и этим все сказано. И будь бы ситуация иной, мы бы получили «еще одного Мальборо» - сиречь, бонвивана, любящего повеселиться за государственный счет. Однако в условиях «железного ХХ века» этот самый потомственный аристократ вынужден был заковать себя в стальные тиски дисциплины, и работать, работать и еще раз работать. Поскольку иначе никакой власти Черчиллю было бы не видать.
Ну, и в остальных – включая сами понимаете, кого – можно было сказать то же самое. В том смысле, что указанный период «живого творчества масс» - т.е., времени, когда воздействие «Советской тени» перешло в активный период, когда государства рушились и создавались с невероятной скоростью – любое невнимание к своим обязанностям могло стоить правителям власти. (Как тому же Хрущеву. А ведь и его предшественник мог быть с легкостью «свергнут с престола», соверши он серьезную ошибку.) А порой – и жизни. Поэтому-то и был создан тот самый образ «идеального правителя», который ночи не спит, но думает о том, как бы лучше сделать руководимой им стране. (Впрочем, и реальные действия государственных деятелей, в общем-то, хоть как-то пытались соответствовать указанному образу.)
Но такое положение было только до тех пор, пока массы действительно были активны. Проблема была в том, что уже к концу 1960 годов эта самая активность начала резко спадать, а в 1980 – вообще, перестала быть политическим фактором. Что создало основание для возвращение совершенно иных «типов руководства» и «типов руководителей». Типов, имеющих предшественников скорее в «дореволюционной» истории – с ее приоритетом придворных интриг и «аппаратных маневров» - нежели в «популистском» ХХ веке. И хотя для полного исчезновения «популизма» потребовалось еще немало времени – на самом деле отголоски его встречаются и теперь – но сути происходящих процессов это не изменяет.
В общем, можно сказать «ответственных руководителей» надо «заслужить». Т.е., добиться упорной борьбой за свои права – как это было в ХХ веке. Если же этого нет, то стоит ожидать господства совершенно иных «типажей», имеющих аналоги в гораздо более далеком прошлом. Но об этом, понятное дело, надо говорить уже отдельно…