anlazz

Итак, как было сказано в прошлом посте, Константин Эдуардович Циолковский не только не был безумцем, но даже во «фрики» мог бы быть зачислен весьма условно. Поскольку главной целью его действий был вовсе не эпатаж окружающих – как это принято у подобной категории наших современников – а занятие совершенно противоположное: изучение и решение многих важных и интересных проблем. Например – проблемысоздания цельнометаллического дирижабля. (Который был лишен практически всех недостатков «мягкого» аэростата и теоретически мог стать основным типом «воздушного корабля».) С учетом того, что Константин Эдуардович не ограничился только выдвижением подобной идеи, а произвел детальную разработку конструкции дирижабля вплоть до расчета прочностных характеристик его конструкций, можно сказать, что это предложение вполне могло быть реализовано в его время. Что, в свою очередь, сделало бы Россию лидером в области воздухоплавания.

Однако, разумеется, этот его проект остался без внимания властей. Замечу еще раз:  совершенно реалистичный, можно даже сказать, привычный для человека рубежа 19 и 20 веков проект управляемого аэростата – только не из прорезиненной ткани, а из металла. (Впрочем, в Российской Империи и с «обычными» дирижаблями было не густо.) Та же самая судьба ждала и его изыскания в области создания аэропланов. Российские власти не видели нужды в дирижаблях и аэропланах – как уже говорилось, они больше заботились о другом:  о том, чтобы создать систему «идеальной лояльности» подвластного им населения. (Разумеется, в реальности им, все же, пришлось заниматься подобной темой на фоне нарастающего технологического отставания от Европы – но это были именно вынужденные действия. Не будь угрозы войны – никому дирижабли и аэропланы тут были бы не нужны. 

На фоне этого надеяться на осуществление гораздо – на несколько порядков – более «фантастического» космического проекта было бы смешно. И все же Циолковский упорно работал над его воплощением – что на «первом этапе» вылилось в выпуск знаменитой своей книги «Исследование мировых пространств реактивными приборами». В этом труде он, по сути, заложил основы конструирования реактивной техники – выведя свою знаменитую формулу, превратившую ракетостроение в область точных расчетов. Впрочем, там были рассмотрены практически все последующие проблемы, возникающие в указанной области – начиная от использования многоступенчатых ракет («ракетных поездов» по терминологии Циолковского) и заканчивая идеей использования топлива для охлаждения ракетных сопел.

То есть, можно сказать, что Циолковский занимался не просто «созданием идей», и даже не просто популяризацией их среди населения – хотя и на это дело он тратил немало сил – но производил реальную научно-конструкторскую работу по своему проекту. ( Read more...Collapse )

В рамках продолжения «космической темы».

Итак, существовало два проекта. Один был инициирован не просто «сильным мира сего», а одним из богатейших людей в истории. Человеком, состояние которого превосходило богатство всех его современников - в число которых входили, кстати, такие известные семьи, как Ротшильды и Рокфеллеры. Так вот – все эти миллиардеры со своими деньгами выглядели буквально котятами по сравнению с богатствами указанной личности. Впрочем, даже если бы данных капиталов у него и не было бы, то, все равно, имеющаяся «нефинансовая власть» бы позволила ему направлять своей волей десятки миллионов человека. Поэтому тогда могло показаться, что любая потребность данного субъекта должна быть беспрекословно выполнена...

Впрочем, для того, чтобы не создавать впечатление, что речь идет о каком-то безумном тиране, стоит сказать, что наш герой был, в довершение всего, крайне образованной личностью. В том смысле, что получил блестящее европейское образование – выражающееся, например, во владении пятью языками. (Как минимум, пятью.) Причем, указанное «языкознание» было лишь основой для более фундаментальных знаний – которые указанный субъект получал у лучших преподавателей своего времени. На этом фоне тот факт, что он, при всем этом, считался (!ну, не всеми, конечно!) обладающим кротким нравом и «крепкой нравственностью» - кстати, существенно отличающейся от того, что было принято у «людей его круга» - упоминать будет уже излишним.

Таков был автор «первого проекта». Впрочем, и сам «первый проект» выглядел под стать ему – в том смысле, что опирался он исключительно на передовой европейский опыт. Благодаря которому были сделаны существенные успехи в похожих проектах – принеся своим устроителям множество очевидных благ. (По крайней мере, так казалось на начало «нашего» проекта – о том, как впоследствии эти «блага» аукнутся, тогда не задумывались.) В общем, можно сказать, что у данного начинания были практически все составляющие для того, чтобы обернуться в будущем однозначным триумфом…

Ну, а второй проект был полной противоположностью первому. Начиная с того, что во главе его стоял человек, выглядевший по тем временам полнейшим «лузером», эталонным примером того, «как не надо жить» и «каким не надо быть». Причем, это выражалось и в его физическом состоянии: в отличие от «первого инициатора», выглядевшего настоящим Аполлоном своего времени, «второй» с рождения обладал существенным физическим недостатком. И в уровне образования – которое, формально, не дотягивало даже до среднего: он был отчислен с третьего курса гимназии. (Понятно, что думать об университете в подобном случае было бы смешно. Впрочем, на него у нашего героя просто не было денег.) И в «материальном положении», которое, как можно догадаться, у указанного субъекта всю жизнь было достаточно низким. Отсюда неудивительно, что в существовавшей тогда иерархии восприятие этого человека было крайне сомнительным – даже ниже его формального общественного положения. «Чокнутый чудак» - примерно так отзывались о нем соседи( Read more...Collapse )

Итак, цивилизация, вышедшая на «космический уровень» по умолчанию не нуждается в экспансии «классического образца». Поскольку разнообразные «природные ресурсы» ей не то, чтобы совсем не нужны – но они не являются для нее жизненно-важными. (Поскольку, в целом все, что ей надо – существует в ее звездной системе, пускай порой и в «рассеяном» виде.) Что же касается иногда приводимого в качестве «экспансиогенерирующего» фактора демографического давления, то оно, по существу, падает уже теперь. В период же перехода к «кооперативному» существованию данный момент исчезает вообще – поскольку теперь нет смысла в непрерывном производстве «человеческого мяса». (Причем, это происходит и в случае перехода к «искусственному воспроизводству» человека – и в случае сохранения «естественного» протекания данного процесса.)

Но не будет ли значить данный аспект полного «замыкания» цивилизации? В том смысле, что не приведет ли утрата конкуренции к тому, что будет выбран путь построения «общества безопасности» - не путать с «безопасным обществом» - в планетарном масштабе? С предельным результатом, состоящим в том, что все жители данной цивилизации окажутся подключенными к некоторой системе виртуальной реальности – где и будут проживать всю свою жизнь. (С тем отличием от «Матрицы», что данная VR действительно будет создавать «райские условия» для каждого «населяющего» ее человека.) Разумеется, нет. Поскольку в реальности дело обстоит несколько по другому. А именно: в условиях снятия потребности в доминировании, следствием которой и выступает, по существу, экспансия (т.е., действия, направленные на увеличение имеющегося «могущества) – появляется новая «сверхпотребность». Этой главной ценностью становятся знания.

На самом деле, важность знаний вытекает из главного признака (или свойства) разумного существа – из возможности осуществления им трудовой деятельности. Которая представляет собой сознательное изменение окружающей реальности в соответствии с некоторой существующей моделью. Отсюда нетрудно догадаться, что чем точнее указанная модель соответствует реальности – тем эффективнее труд, а значит – тем полнее реализация «истинной сути разума». Собственно, это верно и сейчас – но сейчас проблема с неполнотой моделей частично компенсируется возможность отчуждения труда. (Благодаря которой «накосячивший» «хозяин», т.е., лицо, этот труд инициировавший, может заставить за это расплачиваться находящихся в его подчинении работников.) В обществе коммунистическом, понятное дело, такой возможности нет – а значит, достижение максимально возможного понимания окружающего мироустройства становится там главной целью существования.

Собственно, именно поэтому в «мире Туманности Андромеды» - который, как уже не раз говорилось, представляет собой наиболее разработанное представление о подобном социальном устройстве – и тратятся колоссальные (по нашим представлениям) средства на достижение ближайших звезд( Read more...Collapse )

На «волне» ощущений после «Задачи трех тел» прочитал вторую книгу данного цикла — роман «Темный лес». Которое — по мнению некоторых — является «главным произведением» автора. Впрочем, если честно, то последнее вряд ли применимо к «современным литераторам», коим выступает Лю Цысинь. Причем, даже не в том смысле, что последние еще могут написать чего-то более значительное — а в том, что современная литература по умолчанию есть литература коммерческая, т. е., направленная скорее на удовлетворение потребностей читателя, нежели на высказывание каких-то оригинальных мыслей автора.

Тем не менее, определенная мысль в «Темном лесе» все же присутствует. В том смысле, что за общей картиной романа, представляющего собой некую «игру в бисер» - т. е., выстраивание хитроумных комбинаций, разрешающихся самым неожиданным для читателя образом — скрывается достаточно специфичная картина мира. Который и описывается указанной метафорой «Темного леса», т. е.,мира всеобщей конкуренции за ресурсы. Конкуренции, выходящей за земные масштабы и действенной даже на уровне Галактики – в которой каждая из существующих цивилизаций представляет собой пресловутого хищника («охотника» в метафоре Лю Цысиня). Должного существовать в условиях других подобных хищников/охотников, но не знающего, кто из них сильнее — и поэтому вынужденного затаиться до того момента, пока у него не появится знание об окружающем мире.

Сам автор предлагает данную модель в качестве объяснения многострадального «парадокса Ферми». Который состоит в том, что при гипотетическом огромном количестве цивилизаций — коих в одном Млечном Пути по самым осторожным оценкам должно быть миллиарды — мы не наблюдаем ни одной из них. Причем не только в плане «прямого наблюдения» - прилета инопланетных кораблей и приема инопланетных сообщений — но и в плане отсутствия т. н. астроинженерной деятельности. (Т.е., изменения параметров существующих звезд и планет — что, гипотетически, становится возможным по мере роста мощи цивилизации.)

Обычно отвечают на этот вопрос или утверждением о том, что использование радиосвязи невыгодно для развитого мира — причем, не только в плане межзвездных сообщений, но и во «внутренней» деятельности. (Последний фактор, кстати, вполне рационален – но недостаточен.) Или выдвижением гипотезы «уникальной Земли» - т. е., принятии концепции, согласно которой для возникновения жизни нужны настолько редкие условия, что они могут возникнуть только на одной планете в Галактике. (Ну, или нескольких планетах — что делает невозможным наличие между ними коммуникации из-за огромных расстояний.) Впрочем, существует еще версия о том, что разумная жизнь не может перейти некий порог, отделяющий ее от возможности межзвездных полетов и астроинженерной деятельности — и поэтому уничтожается, подходя к нему. (Например, от применения ядерного или иного разрушительного оружия.)

Это, разумеется, не прибавляет особого оптимизма.( Read more...Collapse )

Увидел в ленте  интересную информацию – а именно, сведения о космической программе «Знамя», состоящей в создании орбитальных отражателей солнечного света для освещения земной поверхности. Если честно, то не знал о ней – про то, что подобные вещи собирались устраивать в период «Золотых десятилетий» знал, про то, что китайцы собираются заниматься чем-то подобным – тоже слышал. Но вот про то, что «наши» в реальности смогли впрямую подойти к реализации указанной идеи, до указанного поста было мне неизвестно. (Если честно, то в 1990 годы Космосом особо не интересовался, считая его уже не раз помянутой «закрытой дорогой человечества».)

В любом случае судьба данного проекта прекрасно показывает, что же реально стоит за «неэффективностью» и «ненужностью» космических программ – на которые нам так долго любили, да и продолжают любить указывать разного рода «либералы» и «консерваторы». А стоит за этим то, что советская космическая программа оказалась если не полностью «аварийно завершена» волевым решением сверху, то, по крайней мере, существенно заторможена им. (Заторможена практически до коматозного состояния.) Итогом чего стало то, что подавляющая часть космических программ банальным образом «подвисла» в «отладочном состоянии» - т.е., на уровне экспериментальных образцов. Самый яркий пример этого – разумеется, система «Энергия-Буран», которая оказалась брошенной после первого удачного – что очень важно – полета. (Ну, для «Энергии» полет был вторым – но сути это не меняет.)

То есть – те миллиарды рублей, что пошли на разработку ракеты и многоразового корабля, совершенно волевым решением были просто уничтожены. Вместе с ними были уничтожены перспективные технологии, восстановить которые давно уже невозможно – поэтому той же РФ приходится разрабатывать сверхтяжелую ракету заново. (И сложно сказать, получится ли это вообще с учетом катастрофической потери кадров.) Кстати, для понимания порядка затрат на указанную самую дорогую в советской истории программу стоит сказать, что стоила она 16 млрд. рублей за 14 лет. Число, опять-таки, фантастическое – более 1 млрд. рублей в год. Однако можно сравнить ее с другой суммой государственных потерь – скажем, с тем, сколько потерял бюджет СССР от антиалкогольной кампании. Так вот – эти потери составили… 37 млрд. рублей. В год! (То есть – за блажь господ Горбачева Лигачева в виде желания их видеть «трезвый народ», СССР потерял более двух (!) космических суперпрограмм. И это без учета долговременных бед – вроде разрушения советского виноделия и виноградарства.)

В любом случае можно сказать, что в конце 1980 годов произошел буквальный «подрыв» уже подходящего к завершению «здания» космической отрасли. В том смысле, что прекращение работ именно тогда, когда стало возможным переходить от области НИОКР – т.е., исследований и испытаний космической техники – к началу «коммерческой», в смысле, промышленной эксплуатации ее. ( Read more...Collapse )

Очень многие, говоря о развитии космонавтики, любят заявлять о том, что данная отрасль требует огромных затрат. Это стало практически аксиомой – настолько, что привело к появлению фразы «космическая стоимость» или «космическая сумма». Однако мало кто задумывается: действительно ли настолько фантастические деньги уходят у государства на обеспечение космических полетов, как это принято считать?

Впрочем, на первый взгляд, дело обстоит именно так. Достаточно взять, например, программу «Аполлон», которая за 13 лет существования обошлась США в 25 млрд. $. (Американскую космонавтику хорошо брать для примера потому, что тут существует именно overkill в финансовом плане – в том смысле, что принимаемые решения очень часто имеют именно максимально возможную цену.) Итак, сумма действительно астрономическая – если сравнивать ее с ценой «обычных» вещей. (Скажем, американский автомобиль среднего класса в 1960 годах стоил порядка 2500-3500 $. Причем, это был огромный «Muscle car» с салоном, обтянутым кожей.) Однако если ее сравнить с тем, что тратило то же американское государство на другие цели, то ее «астрономичность» сразу исчезает. Возьмем, например, ту же войну во Вьетнаме, которая обошлась американским налогоплательщикам в 352 млрд. $ по курсу 1970 года. (Впрочем, встречается цифра и в два раза больше – видимо, речь идет о том, какие затраты учитывать.) Но даже при «минимальных» цифрах сумма военных расходов оказывается фантастической: триста пятьдесят два миллиарда единиц американских денег при средней зарплате в США в 500$. (Если пересчитать с учетом инфляции, то будет порядка 2,3 трлн. долларов.)

То есть, на запуск лунных ракет – которые стоили действительно очень дорого по тем временам, поскольку были крайне сложным устройствами – средний гражданин Соединенных Штатов потратил примерно в 14 раз меньше денег, нежели на участие в военном конфликте между Южным и Северным Вьетнамом. И это, разумеется, не учитывая гораздо более неприятных «затрат» - а именно, того, что в далекой азиатской стране Соединенные Штаты оставили 58 тыс. своих убитых и погибших от ран, а так же 303 тысячи раненых.( Read more...Collapse )

У товарища Коммари в Фейсбуке увидел интересный пост, посвященный развитию технического прогресса.



Пост этот интересен, прежде всего, тем, что в реальности видеотелефон вошел в жизнь " как раз во времена космических полетов. Например, в СССР общественно-доступная (т.е. выходящая за рамки технических экспериментов) видеотелефонная связь была открыта в ... 1961 году. (Наверное не надо говорить, как символично это в указанном смысле.) Тогда "видеолинии" соединяли Москву с Ленинградом и Киевом. Правда, устройство было не персональным, а находилось в "общем пользовании": для обеспечения связи необходимо было прийти на особый переговорный пункт. Но тогда и "обычные" телефонные переговоры для 99% населения страны реализовывались подобным образом.

Так что никаких рептилоидов для того, чтобы создать устройства видеосвязи, в реальности не понадобилось. Скорее наоборот - если они к чему и приложили руку, так к обратному процессу. В том смысле, что сделали все, чтобы оттянуть время внедрения указанной технологии аж на 40 лет. Разумеется, тут понятно, что реальной проблемой в указанном деле было отсутствие широкополосных каналов междугородней связи - но это, по большому счету, не оправдание. Поскольку вполне можно было бы расширить эти каналы - например, через широкое использование спутниковых систем.

Но, в любом случае, никакого противоречия между "космической" и "информационной" парадигмами цивилизации не существует. И, как уже не раз говорилось, тут стоит вести речь только о том, что одно - тот самый Космос - кризис 1980-1990 годов почти полностью "свел под ноль". А другое - разнообразные "компьютерные технологии" - лишь немного ужал. Пока немного...

15 ноября 1988 года в нашей стране произошло событие, которое в иных условиях могло бы стать главной темой для разговоров в течение нескольких лет. (Причем – не только «кухонных».) А именно – с космодрома «Байконур» был произведен запуск ракеты «Энергия» с многоразовым космическим кораблем «Буран». Полет проходил полностью в штатном режиме – ракета благополучно вывела корабль на запланированную орбиту, после чего последний облетел Землю два раза и совершил благополучную посадку на аэродроме «Юбилейный» космодрома Байконур. Правда, речь шла о беспилотном запуске – но это только показало высокий уровень развития советской космической программы, позволяющей делать то, что не могли делать американские «Шаттлы».

Впрочем, перечислять особенности конструкции «Бурана» и «Энергии», а так же указывать на трагическую судьбу данного проекта – закрытого, несмотря на совершенный успех – надо отдельно. Тут же хочется отметить нечто другое. А именно: на  то, что оба компонента указанной системы – и тяжелая ракета «Энергия»,  и сам космический челнок – оказались способными к полноценному полету с самого  первого запуска. Правда, для «Энергии» доставка «Бурана» на орбиты была вторым полетом – первый совершился за три года до этого, в мае 1987 года, когда на орбиту был выведен массогабаритный макет орбитальной лазерной платформы «Скиф». Но смысла это не меняет, поскольку и в том случае «Энергия» прекрасно отработала всю свою программу. (В данном полете были проблемы с ориентацией самого макета, однако к рассматриваемому вопросу не имеет никакого отношения.)

То есть, данная система прекрасно показала, что вполне возможно осуществлять безаварийный полет в космос с первого раза. Впрочем, то же самое можно сказать и про американские «Шаттлы», которые, конечно, имели две аварии - в 1986 году с кораблем «Челленджер», и в 2003 году с кораблем «Коламбия». Однако при этом первая произошла лишь на 25 (!) запуске (не корабля, конечно – а всей программы), ну, а вторая - так вообще на 113. Так что – если вернуться к «главной теме», и вспомнить, что «Аполлонов» всего было запущено 21  вместе с беспилотными полетами – можно сказать, что в плане надежности они  ничего особенного по сравнению с последующими программами  не представляли.

Однако почему же тогда в иных космических проектах - скажем, в плане разработки советской ракеты Н-1 или, например, при разработке современных ракетных систем - наблюдается совершенно иной «уровень аварийности»?( Read more...Collapse )

Интересно, что в период конца XIX -середины XX века актуальным понятием был т.н. «Затерянный мир» - т.е. некие неоткрытые еще территории, на которых могли существовать самые невозможные с т.з. обыденности вещи. (Как «сохранившиеся» до наших дней динозавры в одноименном романе Конан-Дойла.) Этот самый «мир» искали везде: и на Земле в «экзотических странах» - которые еще казались наполненными неразгаданными тайнами. И вне ее – скажем, в ближнем и дальнем космосе, освоение коего людьми данного времени мыслился, как «продолжение» освоения нашей планеты. Впрочем, особой территориальной привязанности поиска «затерянного мира» не было: скажем, в науке он проявлялся через непрерывное «движение» к познанию все более «экстремальных» с обычной точки зрения условий.

В том смысле, что с каждым годом объекты изучения становились все менее и менее привычными: физики от обычных масштабов переходили или к объектам космической величины, или, наоборот, заглублялись в микромир; биологи переходили от изучения «обычных» организмов к тончайшим внутриклеточным механизмам; геологи с легкостью начинали оперировать миллионными временными отрезками и тысячекилометровыми площадями… В общем, «затерянным миром» было все, что лежало за рамками обыденности – будь то обыденность «территориальная», «масштабная» или еще какая-то.

Однако со временем ситуация изменилась – в том смысле, что с определенного времени эта самая «необыденность» потеряла свою привлекательность, перестала манить людей. Вместо этого расцветало обратное: необычайный культ «обыденности», быта – до того занимавшего совершенно логичное место «обеспечения комфорта», должного подготавливать людей к достижению высоких целей. В результате же свершившейся метаморфозы указанный быт вдруг оказался вознесенным на самые вершины бытия, сам став единственно возможной жизненной целью. (Кстати, при этом чуть ли не полностью утеряв свою прежнюю функцию создания комфортной жизни – в том смысле, что «понты» стали важнее комфорта.) Когда это произошло и почему – вопрос, разумеется, очень серьезный, но тут затрагиваться не будет. (Тем более, что в данном блоге указанный вопрос разбирался неоднократно, и будет разбираться еще не один раз.) Поэтому можно указать только, что с этого момента «нового пришествия обыденности» место «затерянного мира» занял «мир утерянный». Т.е., области, оставленные человеком после «смены парадигмы прогресса», связанного с указанным изменением.

Первым из таких мест, разумеется, стал Космос – а точнее, ближайшее к нам небесное тело, т.е., Луна.( Read more...Collapse )

Для начала сделаем просто небольшой экскурс в историю. Возьмем хорошо известный пример зарождения реактивной авиации. Причем авиации гражданской. Постановление о начале проектирования самолета в КБ Туполева вышло в 1954 году. В 1955 году первый Ту-104 поднялся в воздух. В 1956 году самолет выпущен в коммерческую эксплуатацию. Весь «цикл» от начала разработки до получения готовой модели занял всего два  года. Что это значит в тех условиях, когда проектирование велось без применения не только компьютеров, но и калькуляторов, не стоит говорить. Правда, можно указать, что работы по гражданскому самолету на основе бомбардировщика Ту-16 были начаты  еще в 1951 году. И к моменту начала «официального проектирования» КБ уже имело основные чертежи новой машины. Однако даже в этом случае  скорость проектирования впечатляет. (Хотя не меньше впечатляет то, что «туполевцы» по собственной инициативе, без соответствующего задания и финансирования занимается разработкой новой машины.)

Но и создание самого ТУ-16  выглядит не менее  быстрым. Техническое задание на него было получено в 1948 году, а первый полет совершен в 1952. На разработку совершенно нового самолета, оснащенного турбореактивными двигателями, ушло всего четыре года! За это время КБ должно было научиться работать с недостижимыми до этого скоростями и мощностями. При этом разработка «сердца самолета» - двигателей МК-3 (КБ Микулина), заняла всего год – с 1950 до 1951 года.

Получается, что вся «заря реактивной авиации», произведшая переворот в отрасли, фактически заняла не более десяти лет( Read more...Collapse )